Сибирские огни, 1976, №12

страстная, хотя они никогда в жизни не признались <бы, что именно страстная, любовь к ребятам. Без непрерывного об­ щения с ними они просто не представля­ ли, как и жить-то йа свете. Не возьму на себя смелости перечислить, что необхо­ димо для успешной деятельности про­ фессиональному педагогу, но точно знаю, что без этого качества педагога вообще не существует. Подтянутый, сухощавый, значительно более молодой на вид, чем о его возрасте свидетельствуют ленточки боевых орде­ нов и медалей, Алексей Ефимович вни­ мательно выслушал, что Альбина Федо­ ровна рассказала ему про свою анкету. Так же внимательно оглядел Альбину Федоровну, словно встретился с нею в первый раз,— она даже несколько сму­ тилась. Алексей Ефимович усмехнулся: он хо­ рошо знал и строптивость, и упрямство Альбины Федоровны, несмотря на кажу­ щуюся мягкость и уступчивость. — И все-таки, Альбина Федоровна, не сводите все лишь к тому, что вы усмот­ рели правильно: желания, чтобы к ним предъявляли больше требований. Дело не только в том, чтобы больше, фокус в другом — в том, чтобы постоянно! Вот чего они спрашивают с вас. Ни единой поблажки. Никогда! Ведь излишняя мяг­ кость — только искушение для подопеч­ ного. «Ну, выпью стаканчик,— начинает он рассуждать,— Альбина Федоровна все равно отыщет в моем поступке объек­ тивную причину, которая объяснит, по­ чему так случилось». А вот если бы он знал, что Альбина Федоровна хоть и действительно такую причину в отноше­ нии каждого в отдельности знает, но, не­ смотря на. это, не простит его — не про­ стит слабости, с которой он поддался ис­ кушенно, не простит того, что он не на­ шел в себе силы противостоять ему,— а мог бы! — ведь он наедине сам с собой пить! Понимаете, вам в них надо волю для похвальбы перед окружающими: вот я какой самостоятельный!—тогда бы он и этого стаканчика не позволил себе вы­ пить! Понимаете, вам в них надо волю воспитывать, человеков из них делать, а поблажками вы их волю и собранность только разрушаете. Альбина Федоровна порывалась оп­ равдаться перед Алексеем Ефимовичем: не такая уж она добренькая, как он ее рисует, но сдержалась. Пожалуй, его со­ вет — глубже, чем он ей представился по­ началу. Но что поделаешь с собой, если ей действительно в первую очередь бро­ саются в глаза объективные причины, толкающие ее ребятишек (она и про се­ бя называла их именно так) на всякие отступления от того, как надо посту­ пать. Их много, этих причин, и на каж­ дом шагу. Так неужели не замечать их? Делать вид, что их нет? Или это у нее мозги так навыворот устроены, что ей тоже, как и ребятам, не хватает терпе­ ния поразмыслить над каждым шагом, который собираешься сделать,— нет, поддаешься первому движению души? Но у нйх это от импульсивности, от воз­ раста, а она-то взрослая, мать двух уже больших детей... Алексей Ефимович молчит. Он уверен: пусть не сразу, но в конце концов до нее дойдет справедливость его слов: не зря же пришла к нему советоваться, хотя, казалось бы. о чем? Но в каждом чело­ веке, наверно, неистребима потребность, когда тебе трудно, прислониться к кому- то старшему, посмотреть ему в глаза, прочесть в них то, чего тебе недостает: ответ на твои сомнения. Никогда в жизни Альбина Федоровна не видела своего отца,— только бессмыс­ ленными глазами новорожденной, когда он ушел в сорок первом на фронт. Вот и смотрит теперь, уже взрослая женщина, на Алексея Ефимовича, как на отца. И как это хорошо, что не только она, но и он, со всем своим опытом боевого ко­ мандира, знающего, как воспитывать людей не в мирной обстановке, а в огне сражений, когда нет времени ни на раз­ думья, ни на то, чтобы перерешать ре­ шение,— как это здорово, что группу крановщиков воспитывает не только она, но и он. Пусть формально они не числятся в ней воспитателями,' да и должности та­ кой нет, хотя и неправильно это, как раз мастер производственного обучения — первейший воспитатель. Ибо, если он не воспитатель, то и мастер, значит, такой, у которого не многому научатся. Ведь он должен передать не только профессио­ нальные умение и навыки, но, самое главное, любовь к своей профессии, рев­ нивую привязанность к ней. А это без дара воспитателя не передашь! Однако, даже вне зависимости от того, есть такая должность или почему-то до сих пор не удосужились ее узаконить, все равно кто-то в училище должен быть ребятам и отцом, и матерью. Потому что им необходимы еще и отец, и мать — оба! И не по этой ли причине они льнут то к одному, то к другой. Тем более, что группа у них смешанная, почти поров­ ну: что мальчиков, что девочек. Впрочем, наверное, правильнее гово­ рить уже: юношей и девушек, ведь они растут прямо на глазах — такой стреми­ тельный, сложный и замечательный во­ зраст! Вот Ваня Петров1 в походах, например, всегда, если кто притомится, доброволь­ но взваливал себе на плечи сверх своего и чужой рюкзак, и песню, чтоб осталь­ ных взбодрить, затягивал первый,— первый заводила был в группе. А вот на тебе, «отличился»: побил мальчугана- первокурсника за то, что тот не одолжил ему денег, хотя и деньги неизвестно за­ чем ему были нужны, он шел спать. Да 1 Имя и фамилия изменены,— Р. Б.