Сибирские огни, 1976, №11

— Большая неприятность, ваше превосходительство. Ночью удрали тридцать восемь человек, главным образом офицеры. — Что?! Сейчас, когда готовится т акая сложная операция!.. — б а ­ рон в бешенстве ударил кулаком по столу.— Поймать, немедленно поймать! — Уже послал в разные концы чахаров, они разыщут. Арестовал двух офицеров, которые, вероятно, знали о побеге и...— Сипайло помед­ лил,—придется взять вашего любимчика, начальника госпиталя Носко­ ва. Он сбежать не смог, так как на ночь вы взяли его к себе, но вечером отравил стрихнином всех больных и раненых. — Так... так...— Голубые глаза барона подернулись серым тума­ ном — предвестником очередного безумия. — Сейчас сам допрошу офицеров, а Носкова пока не трогай. Он же всю ночь со мной пил. Его трогать нельзя... нельзя,— тихо проговорил барон и лихорадочно стал одеваться. Через час они уже сидели в юрте-застенке, расположенной в десяти верстах от лагеря, в глухой степи, вдали от дорог. Здесь расправлялся с очередными жертвами гориллообразный хорунжий Бурдуковский — главный палач Унгерна. У него бритая голова с ушами-лепешками, лицо с провалившимся носом и уродливым ртом. Барон сидел неподвижно, по-монгольски поджав под себя ноги. Его ничего не выражающие глаза уставились на привязанные к скамьям те­ л а офицеров. Время от времени он вскрикивал: — А ну, сильнее!.. А ну, сильнее!.. Когда стихли вопли, барон вскочил, порывисто вырвал палку у хо­ рунжего и стал яростно наносить удары по головам офицеров. Наконец отбросил палку и издевательски спросил у находящегося здесь же госпи­ тального доктора: — Можешь теперь их вылечить, Рябухин? Рябухин отрицательно качнул головой. — Тогда пристрели. Доктор вялым движением вытащил из кобуры наган, немного по­ медлив, выстрелил раз за разом. — Тоже мне доктор! Пристреливаешь больных, а вылечить не мо­ жешь. Тюха! Идем, Тимофей! А этих,— кивнул Унгерн на трупы,— выве­ сить у лагеря в назидание. К вечеру солдаты и офицеры, проходя мимо одиночного замерзшего дерева с серыми голыми ветками, глядели на казненных. Висели они на одном суку. Внизу доска с надписью: «За попытку бежать. Так будет с каждым». Остаток дня и всю ночь Унгерн снова пил. Не пьянея, он как безум­ ный говорил,говорил, говорил: — Ты послушай, жид, с кем имеешь дело... С великим Унгерном!.. С великим... Нет, в такие минуты не казался великим Мариупольскому этот сухо­ парый полуголый человек с капельками липкого пота на лбу, с искажен­ ным бледным лицом. Хотя Мариупольский тоже был пьян и плохо со­ ображал , но интуитивно чувствовал, что барон открывает ему самые з а ­ ветные думы. — Семенов мечтал о создании только объединенной Монголии, а я хочу объединить все азиатские племена. Понимаешь?.. Все!.. Это громад ­ ное Срединно-Азиатское государство сохранит многовековые традиции, оно будет кочевым, могучим и грозным, как лавина. Барону мерещились необозримые просторы от Амура до Каспия. Он вскакивал, начинал махать длинными костлявыми руками и, брызгая слюной, продолжал: