Сибирские огни, 1976, №11

Мне у костра судьбу пророчил: «Ты будешь грузчиком, не бойсь! Покрепче упирай ногами На бережку у Иртыша, Дак будешь завсегда с деньгами Да с девками... Так, кореша!» Артельщики загоготали. Мол, ты пока мальца не тронь! „ А за рекою сладко таял Девичий голос под гармонь... НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ Впервые попав в Москву, Я пришел к Мавзолею. Был тихий морозный день. Светило неяркое солнце. И прожилки гранитных плит, И снежинки на гладких плитах, И эти пять букв над входом, И вечнозеленые ели,— Все было мне так знакомо. Как будто я был уже здесь. Хотя, повторяю. Впервые Приехал в Москву. Конечно, Я видел раньше На снимках и в кинофильмах Эти священные плиты,— Но это иная память. А мне, повторяю. Казалось, Что я здесь когда-то был . И вот уже дома в Сибири, Я понял гораздо позднее Причину того ощущенья. Лишь вспомнил, Как давней зимою В заснеженной нашей деревне Мать рассказала мне, Что девочкой лет семи (Семья их жила тогда в Омске) Она гудки услыхала. Гудки, гудки, точно плач,— Не только завода Рандруп, Дымившего неподалеку. Она услыхала гудки,— Казалось, гудел весь город, А может, и вся земля. И долго на лютом морозе, Может быть, целые сутки Рыдали эти гудки...