Сибирские огни, 1976, №11

Уже несколько дней у меня нормаль­ ная t° и я немного ожил. До этого, пер­ вые две недели Крыма было заметно хуже, чем в Москве. Возможно, это — неизбежный расход на акклиматизацию и на наступление осени (она и здесь ока­ залась дождливой и довольно холодной). В Москве было бы не лучше. А здесь все же Крым! Я ему очень рад, субъек­ тивно себя чувствую прекрасно, да и врачи (сегодня был консилиум из 7 че­ ловек) считают меня по чину «крым­ ских» больных и берутся поправить. К книгам и бумаге я пока подхожу очень осторожно. Теперь, кажется, начну. Осо­ бенно, если Вы мне сообщите интерес­ ные новости... Что делается в астрономи­ ческой Москве? Есть ли новинки в жур­ налах наших и других?.. Как корректура наших с Вами работ? Что думают в из­ дательстве делать с моей следующей статьей (о кометах), оставленной Вам?» Он с прежним напором рвался в дела. Он надеялся, что выбыл из строя нена­ долго. Еще в Москве Шмидт получил от од­ ного академика письмо. Вежливое, вы­ держанное в добрых старых академиче­ ских традициях, оно по существу было брошенной в лицо перчаткой. «Глубоко­ уважаемый Отто Юльевич! Ваши иссле­ дования в области космогонии произвели на астрономов большое впечатление и продолжают служить предметом обсуж­ дения». . Но далее академик сообщает — он проверил некоторые выкладки Шмид­ та и пришел к твердому заключению, что один из описанных им механизмов аккумуляции метеоритного вещества практически ни при каких условиях не может осуществиться. «Я сделал об этом небольшое сообщение в порядке пред­ варительного обмена мнениями на одном из последних заседаний кафедры,— про­ должал академик,— причем кафедра признала весьма желательным провести дискуссию по этой проблеме при усло­ вии, что Вы примете в ней участие- после Вашего выздоровления, которого мы все горячо Вам желаем». У Шмидта был заготовлен целый кас­ кад неопровержимых аргументов. Он рвался в бой, чтобы все их разом выста­ вить, словно частокол, который защитит его детище. Но физическая немощь иск­ лючала возможность каких-либо поедин­ ков. Надо было смиренно ждать — не день, не два, долгие месяцы. А ведь про­ тивникам могло показаться, что он боит­ ся принять вызов. И в октябре, когда, наконец, наступило улучшение, он осторожно прислушивал­ ся к себе, веря и еще не веря — теперь, наконец, процесс пойдет на спад. К началу ноября он настолько окреп, что мог уже выходить на прогулку. А на праздники даже выбрался в город, спу­ стился к морю и прошелся по набе­ режной. • В его письмах появляются столь свой­ ственные ему бодрые нотки. Только по­ чувствовав надежду на выздоровление, он уже заботится о других и как будто извиняется за свой недуг. Шмидт обес­ покоен, как всегда, не только делами сво­ его отдела, но и настроением сотрудни­ ков. Он узнает о горе своей помощницы С. В, Козловской. На фронте, двадцати семи лет от роду, погиб ее муж, талант­ ливый физик С. Е. Вихман. Молодая женщина не может прийти в себя от постигшей ее утраты. Шмидт осторожно подбирает слова сочувствия: «Я все время очень тревожился за Вас и горько сожалел, что моя болезнь и связанный с нею эгоизм не дали мне возможности найти пути к Вашей душе, при которых, может быть, я был бы чем- нибудь Вам душевно полезен». Ему, больному, отправленному на лечение в туберкулезный санаторий, очень важно, чтобы в далекой Москве у совсем еще зеленой сотрудницы улучшилось настро­ ение: «Дорогая Софья Владиславовна! Очень обрадовали Вы меня своим пись­ мом. Особенно тем, что Вы сами чувству­ ете свое обновление, «выздоровление», как Вы пишете». Он еще осторожно упоминает о себе, о том, что болезнь пошла, наконец, на перелом: «Мои дела идут неплохо, в том отношении, что погода прекрасная и самочувствие хорошее. Рано еще гово­ рить об улучшении по существу, но бу­ ду стараться. Несколько больше зани­ маюсь. Написал для печати следующую работу из моей серии... Написал, но еще не посылаю Вам вот почему: цифры Oppenbeim’a о распределении полюсов комет плохо подтверждают мою теорию. Обдумав дело много раз, я решил про­ верить эти цифры. Может быть, Орреп- beim ошибся!.. Словом, дела идут на лад. Со здоровь­ ем намного лучше. Работа движется. Ос­ новы ниспровергаются или, по крайней мере, ставятся под сомнение. И, значит, _ выполняется задуманная программа». Кажется, еще немного, и он оконча­ тельно победит недуг. Тогда в Москву! А там новые мозговые штурмы, поедин­ ки, баталии, наступление по всему фронту. Но вот письмо от 21 ноября: «Мои дела не очень радостны. Переболел воспале­ нием легких, поправился, но потерял много времени и нарушил кинематиче­ ское лечение основной болезни (не пу­ скали из дома). Работать было трудно». В этом отрывке все неправда — отча­ сти, по неведению, отчасти, потому что не хотелось огорчать сотрудников, отча­ сти потому, что еще жил иллюзиями, которые вызвало недавнее улучшение здоровья. На самом деле было так. В конце нояб­ ря он снова слег. Врачи установили, что к туберкулезу легких добавился тубер­ кулез горла. Ирине Владимировне ска­ зали об этом, но она, в очередной раз на­ рушив клятву, скрыла от мужа новую болезнь. Для Шмидта и было придумано про воспаление легких — тоже, конечно,, не радость, но все же не так страшно.