Сибирские огни, 1976, №11

ных постов, успевая детально вникать в дела каждого ведомства. Естественно, что более всего времени он затрачивал в студенческие годы на свою специальность — математику,— и добился выдающихся результатов. В по­ следний университетский год Шмидта его учитель, профессор Дмитрий Алек­ сандрович Граве, подает в деканат пред­ ставление о публикации большой руко­ писи своего ученика «Абстрактная тео­ рия групп». «Уже с самого начала,— писал профессор,— выделился и далеко оставил за собой других товарищей сту­ дент 5-го курса О. Ю. Шмидт. С быстро­ той, характеризующей выдающийся математический талант, г-н Шкидт овладел предметом и с увлечением пре­ дался теории групп... Шмидт проявил большую требовательность и часто при­ водил слушателей в восторг своими неожиданными, остроумными, более простыми, чем у предшественников, до­ казательствами... Представляя теперь эту книгу к печатанию, я обращаю вни­ мание факультета на то обстоятельство, что в данном случае дело идет не об обычном поощрении учителем ученика. Дело идет о напечатании выдающегося по своим достоинствам сочинения»... Позднее за эту работу университет удостоил Шмидта золотой медали имени профессора Рахманинова. И этой награ­ дой он был как бы введен в клан из­ бранных — лучших математиков своего времени. А ему ведь еще и 25 не стук­ нуло! Но круг интересов студента Шмидта гораздо шире избранной специальности. В списке на 250 лет — множество книг по истории, философии, естественным нау­ кам. При этом у него еще хватает време­ ни, чтобы изучать языки, давать уроки, значительно пополняя этим традицион­ ным студенческим приработком свой бюджет. I Регулярно бывает он в театре и, как завзятый театрал, в особую книжеч­ ку записывает названия спектаклей, на которых удалось побывать. Особенно часто ходит в оперу, полюбившиеся про­ изведения слушает по три и даже по четыре раза. Аккуратно, с усвоенной от дедов и прадедов тщательностью, ведет он учет всех своих расходов. Словом, перед нами примерный моло­ дой человек: старательный, талантли­ вый, трудолюбивый. При этом студент вполне благонадежен, и его политиче­ ская репутация почти безупречна. О единственном маленьком пятнышке на ней за все годы учебы Шмидт сам позднее вспоминал с иронией: «По окон­ чании университета я был оставлен при нем для подготовки к профессорскому званию. Но как ни малы, как ни ни­ чтожны были мои выступления, меня не хотели оставлять при университете, так как я все-таки был оштрафован на 2 рубля генерал-губернатором за уча­ стие в студенческой сходке... Но так как я учился хорошо, то профессора это де­ ло уладили. Это я привожу в качестве маленького анекдота того времени». Став в 1913 году «профессорским сти­ пендиатом», Шмидт получает доступ к секретной части университетской биб­ лиотеки. Здесь хранятся старательно оберегаемые от студенческих глаз рево­ люционные книги, в том числе многие работы Маркса и его последователей. Шмидт изучает их с большим внимани­ ем и начинает причислять себя к числу сторонников Марксовой теории. Позднее, правда, он говорил, что в те годы настоя­ щим марксистом еще не был. Наступает лето 1914 года — мировая война. Волны официального патриотиз­ ма захлестывают города России. Они подхватывают и многих интеллигентов, прежде не подверженных шовинистиче­ скому угару. Один из популярных поэ­ тов пишет стихи, которые повторяют на всех перекрестках: «Когда страна в огне и нет воды, лей кровь как воду! Хвала войне! Хвала народу!» Однако Шмидт не воздает хвалы ми­ ровой войне. Чтение марксистской лите­ ратуры не прошло впустую. Он занимает последовательно интернационалистскую позицию. Сам он, как профессорский стипендиат, от военной службы освобож­ ден. Вместе с университетом он эвакуи­ руется в Саратов, где сдает последние экзамены суровым преподавателям. Один из них требовал, например, чтобы кандидат на профессорскую должность не только знал на зубок около десятка томов математических сочинений, но и помнил, на какой странице какого тома приведена та или иная теорема. Поэто­ му, чтобы сдать экзамены, пришлось основательно покорпеть. В 1916 году университет возвращается в Киев. Приезжает сюда и Шмидт, уже ставший приват-доцентом. Освобожден­ ный от недавней зубрежки мозг остро реагирует на все, что происходит вокруг. Даже в самом облике Киева, столь хоро­ шо знакомом ШМидту, что-то измени­ лось. Война сделала его насупленным, суровым. Недовольство войной, неразбе­ рихой, царящей в стране, высказывают теперь почти безбоязненно — на база­ рах, в вагонах конки, в лавках, в хар­ чевнях. Оно вот-вот выльется на площа­ ди шествиями демонстрантов. В России идет незримая работа: что-то готовится, кипит, зреет — кажется, в самом возду­ хе носится идея революции. Даже сквозь стены благопристойного университета имени Святого Владимира проникают новые веяния. Здесь созда­ ется организация «Молодая Академия», объединившая профессоров и препода­ вателей, не довольных затхлым духом одного из реакционнейших университе­ тов России. Входит в нее и Шмидт. Но пока вся деятельность «Академии» — долгие обсуждения, пышные речи, ви­ тиеватые призывы... И вот февраль 1917 года приносит из Петрограда весть о свержении царя. Еще непонятно, куда и как повернет Времец-