Сибирские огни, 1976, №11

Игорь Дуэль КАЖДОЙ ГРАНЬЮ Документальная повесть Любовь к первоисточникам Сколь крутым ни казался бы пово­ рот судьбы нашего героя, превративший государственного деятеля в арктическо­ го морехода, был он все же лишь след­ ствием того поворота, который произо­ шел двенадцатью годами раньше — в год, когда круто и безвозвратно измени­ лась судьба всей России. Тогда, летом 1917 года — точнее, в на­ чале июня,— приват-доцент Киевского университета имени Святого Владимира двадцатипятилетний Отто Юльевич Шмидт, отправившись в Петроград по делам службы (впрочем, службы весьма своеобразной), остался в этом городе, ибо решил, что сможет понять проносящий­ ся над страной вихрь событий лишь в том случае, если все главные события увидит собственными глазами. К форми­ рованию своего мировоззрения он подо­ шел как ученый. Но откуда у приват-доцента, уже из­ вестного своими работами в области аб­ страктной теории групп, появилось ост­ рое желание разобраться в конкретной политической обстановке тех бурных дней? Тут нам придется вернуться к исто­ кам, к началу его жизни и (следуя тра­ диции нашего героя) к первоисточникам, к его собственным рассказам о годах мо­ лодости, к документам тех лет. Уже давно получил широкое хождение по страницам книг афоризм Антуана де Сент-Экзюпери: «Все мы вышли из сво­ его детства». Откуда же явился в мир Отто Шмидт? Его отец, потомок немецких крестьян- Продолжение. Начало в № 10. колонистов Лифляндской губернии, сам крестьянствовать не стал, а пошел по торговой части. Долгие годы служил он приказчиком у купца в Могилеве, где и родился Отто. Поднакопив деньжат, отец открыл здесь небольшой писчебумаж­ ный магазин, но вскоре был задавлен более мощными конкурентами — прого­ рел и больше хозяином не стал, а про­ должал служить в различных торговых заведениях, фирмах, страховых агентст­ вах. Доходы семьи были весьма ограни­ ченны, их явно не хватало на то, чтобы дать всем детям хотя бы среднее образо­ вание. Поэтому, когда подошло время определять судьбу Отто, его отец и мать обратились за поддержкой к многочис­ ленному родственному клану. Через много лет Шмидт рассказывал об этом событии: «Я до сих пор с жутью вспоминаю разговор, подслушанный мною поздно вечером, когда собрался большой семейный совет — приехали оба дедушки и дядья. Мне, восьмилетнему мальчику, пора было спать, но я не спал и слушал разговор взрослых. Это все бы­ ли положительные немцы. Один из моих родственников предла­ гал обучить меня портняжному ремеслу, другой — сапожному ремеслу. Но тут вмешался дедушка и сказал: «...Нужно дать образование этому мальчику, он -способный». Чем же еще вооружила семья молодо­ го человека, вступающего в жизнь? «Мой отец,— вспоминал Шмидт,— чрез­ вычайно увлекался религией и в проме­ жутках своей деятельности приказчика магазина и продавца занимался религи­ озными проповедями среди немецкого и латышского населения... Обстановка в семье была взвинченная, мистическая: полдня уходило на молитву...»