Сибирские огни, 1976, №11

вязать, растить цветы... Все это — не искусство] Ведь можно так слова сказать — душа займется. И так колоть дрова, что воздух засмеется! 13 О, город мой, тебя благодарю за снисходительность, защиту и прощенье. За городское дерзкое крещенье. За гулкие шаги по сентябрю средь шумных листьев, рыжих и сухих, за редкие дождливые скамейки, за тайные полночные аллейки, приветливые только для своих. За январи, где губы холодят мороз и воздух и румянят щеки... Как радостно березовые щетки, обындевев, на белый мир глядят! А добрые остывшие дома, как люди,— изнутри теплом омыты. И забывая зимние обиды, спокойно ждут, когда пройдет зима. И вот уже звенят, свисая с крыш, мне гусли марта весело и пряно. А ты, я вижу, город мой, упрямо у водосточных труб, как у органа, весеннюю рапсодию творишь. Пусть вырастает больше мастеров в твоих домах и скверах многолюдных, пусть будет больше лучших дел и слов на перекрестках новых будней трудных. Спасибо, город мой, за твой уют, спокойствие березового лета... Вот первая на этот счет примета — квасок на перекрестке продают. А вот еще... Меж солнцем и землей, как птицы, краны кружатся степенно, и, как птенцы их,— вырастают стены надежною и дружною семьей. ♦