Сибирские огни, 1976, №11

светлым умом и тигриной смелостью. Вы сможете быть моим славным помощником.— И, чувствуя нетерпение Сухэ-Батора, примирительно сказал: — Но если вы не вполне согласны со мной, то доложите о ваших целях и намерениях. — Сложить оружие — это значит предать интересы народа. Не за этим я к вам пришел. Народ наш доведен до предела нищеты и вымира­ ет. Вы знаете об этом. И жить так, как жили мы до сих пор, невозможно. — Свою внутреннюю политику мы проводим в соответствии с требо­ ваниями времени,— возразил Богдо-хан.— А внешнюю — в духе миро­ любия с другими державами. В чем же наши разногласия? — Наши разногласия во взглядах на государство. Кто им правит и как правит. Мы решили создать государственную власть совершенно на новых началах. Наша партия поставила перед Народным правительст­ вам высокие цели. Прежде всего добиться, чтобы хозяевами своей з ем ­ ли, недр и вод были араты-кочевники, а не князья и ламы. Мы укажем монгольскому народу великий путь развития и процветания, который обеспечит каждому права и свободу. Мы уже издали Указ об отмене крепостничества. Отныне у нас в Монголии нет рабов — все люди равны и свободны. Сегодня будет объявлено об этом народу. Цаган-Дари с напряжением слушала красивого волевого человека, который как повелитель разговаривал с ее венценосным супругом. Ее тревожила неизвестность: как же новая влабть намерена поступить с ней, с Богдо-ханом?.. И, словно угадав ее мысли, Сухэ произнес: — Пусть великий Богдо-хан не огорчается, что мы намерены осво­ бодить его от тяжелых государственных дел. Вы будете, как великий Будда на земле, всецело и безраздельно ведать делами религии. Здесь ваша власть ничем не ограничится. Богдо заволновался: «Странно, почему ничего не говорит светлоликая?» — Эхе-Дагини, подойдите ко мне.— Та подошла к хану. Он оперся ей на руку и приподнялся с трона.— Мы все обдумаем, всесильный барс Сухэ-Батор... Командующий Народно-революционной армии решил нанести хану последний удар: — Ваш покорный слуга объявляет, что прежние ваши министры с сегодняшнего дня смещаются со своих постов, так как на экстренном заседании Народного правительства созданы новые министерства, в том числе финансов, военное и иностранных дел. Соблаговолите отдать рас ­ поряжение прежним министрам, чтобы они сдали свои дела беспромед- лительно и в полном порядке. А сейчас мы отбываем на площадь Ганда- на, где будет объявлено о новой власти. Я полагаю, вам лучше оставаться во дворце. — Да-да! — поспешно ответила Эхе-Дагини, сжимая дрожавшую руку мужа.— Великий Богдо-хан должен отдохнуть... Как только Сухэ-Батор и сопровождавшие его вышли, лицо Цаган- Д ари резко изменилось, стало злым и некрасивым. — Все кончено. Мы пропали,— проговорила она. Сухэ-Батор теперь жил на главной улице Урги, в красивом доме сбежавшего китайского чиновника. Но дома он бывал редко. Н а него и других революционеров навалилось столько дел, что, казалось, никогда их не переделать. В первые же дни национализировали средства связи: почту, телеграф, телефонную станцию, бывшую типографию передали в ведение Центрального Комитета партии, и надо было ее подготовить для выпуска газеты. По стране еще бродили отдельные банды унгерновцев и китайских