Сибирские огни, 1976, №10

тейские мелочевки — вон они тают в этой голубизне утренним летучим облачком! А глянь на воду — это на них, бедах и заботах, прочно поставлены на сегодня две бело-красные длинненькие точечки. Пока, кстати, эти то­ чечки неподвижны, наполовину в воде, притихли. Ну же?! Ну?! Н а такой зорьке, по такому солнцу и свету — да ты к а ­ менная, что ли, рыба?! Совесть-то у тебя есть?! Но тут Витя справа хищно припадает к удилищу... рывок — и все пять взглядов так и выхватывают из воды Первое Трепещущее Ч у ­ д о — есть одна! Хоть маленькая, но — клюнула, родимая, значит, дела будут! И уже Космонавт цепенеет в наклоне — все головы к нему. Рывок... Ушел! Надул! А ведь так резво клевал! Тихо, ребята! Правый твой поплавок внезапно дрогнул на воде, мел­ ко дернулся вниз, слегка скособочился, ты — за удилище: замри, сердце, мысль, дыхание! Дерг-дерг! И поплавок повело вправо, вглубь, затапли ­ вая при этом... Р-р-раз! Из глубины пружинит, не дается и все ж е взле­ тает вверх что-то стремительное, белое, страшно живое. Еще миг — й не очень большой, но вполне средненький, увесистый, толстенький и такой весь свежий, чистый и славный, холодненький чебачок трепещет, бьется в твоей руке, безумно тар ащ а гл а за и разевая ж абры (дескать: «Братцы , куда я попал?!»), О, миг свершения, торжества и победы! Завидуйте, соплеменники, ликуй и восторгайся, жизнь! Ты — добывший зверя, древний охотник, в тебе — его инстинкт, его кровь, его страсть, не они ли сейчас т ак полно удовлетворены, так счастливо насыщены?! — Чебак? — спрашивает с уважением Витя. — Он самый, красавчик! Ишь, красноглазик, ды-ышит! Попал ­ ся... да не тот, бо-о-о-льше бы надо,— по-рыбацки приговариваешь ты и бросаешь чебака в бидончик — как он там сразу заплескался, забун ­ товал! Дальш е: не отрывая глаз от второго поплавка, ощупью найти у пра­ вой ноги ржавую консервную банку, запустить туда пальцы — где вы там , червячки-боровички? А ну-ка — на свет божий, на работу, вы нужны обществу... Ага, свились в уголке под землей в плотный настороженный клубочек, чуете недоброе? Ну-ка, вот тебя, красненький, упитанный ползунок, уж больно лихо ты крутишься и ускользаешь из-под пальцев... ишь, буржуйчик! Эк заиз- вивался, бедолага. Ничего не поделаешь, приятель, такова «селяви»... Тихо, ша! Второй твой поплавок — дерг-дерг! И сразу — прыг-прыг!, И тут же — бульк! Утонул, белеет мутно в глубине... М ам а р од н а я -— тащи!! Но поддается в этот раз что-то подозрительно легко, секунда — и на кончике лески взлетает нечто серое и позорно малое, растопорщенное и несуразное; всеядный и нахальный, неубиваемый и неусыхаемый, веч­ но голодный и тощий, рыбий шаромыга и безусловный подонок — Его Преколючество Ерш, собственной персоной, в единственном числе, мик­ роскопических размеров и без малейшего приглашения! Д а , Ерш—отра­ да и утешение любителей, гроза и проклятие профессионалов; Ерш — возмездие и награда, краткое издевательство и неотвратимый резуль­ тат, полусбывшаяся надежда и оборванное счастие! — Ух, зверюга, до чего же ты мал! А ведь клевал как кит, и откуда что берется? Видать, с разбегу старался ,— удивляешься ты, снимая с крючка растопорщенную рыбешку. — Трахни его о камень. Пусть другие боятся. Подойдут — всю ры­ балку испортят, чертовы хунвейбины,— советует Чиж , разбойно щурясь на ерша из-под буйного чуба.