Сибирские огни, 1976, №10

Закопченные стены, низкий потолок, тусклое окошко, старенькая кровать, у двери — запыленный велосипедишко... Конечно, летом здесь не только баньки, все мало-мальские сарайчики заняты дачниками, иные живут и в палатках , зазорного тут ничего нет. И все-таки, пожалуй, впер­ вые в нем шевельнулась досада на убогость своего жилища — разве сю­ да, в прокопченную баньку, пригласишь порядочную женщину? Он вытащил бумажник, пересчитал финансы: да, десять рублей с ко­ пейками... Пора уезжать. И надо же — именно сейчас, под занавес, эта Вера. Еще бы с недельку пожить, повстречаться с ней. Ну... покататься на лодке, сходить в кино, узнать ее ближе... Господи, да что говорить! Р азве от таких женщин уезжают? Он горьковато усмехнулся над собой. Вот т ак всегда: чистая лю­ бовь, пылкие мечты, великие планы — и последний рублишко за душой, убогая проза... Он суетливо зам етался по баньке, нервно распахнул продымленную дверь; в помещение мгновенно ворвался металлический ночной стрекот кузнечиков, прерывистый шелест огородной малины, дальний и тревож ­ ный шум леса. Подавленный, расстроенный, он встал в двери и глянул во^ тьму: там притаился и дышал, досматривая предутренние сны, грозный, р а з­ ноликий, безжалостно трезвый мир — разве найдешь в нем место луч­ ше этой баньки некоему сторожу-фантазеру с последней десяткой в кар ­ мане? Уха тем временем закипела. Машинально начал он есть... I де бы перехватить денег? Ехать в город? Сейчас все по отпускам, в общежитии никого... Д а и какие у холостых парней деньги? С получки еще перехва­ тишь пятерку, а в обычные дни... Спросить у Вити, Калоши и Кос­ монавта? Студенты, что с них возьмешь... Н аконец он разделся, выключил свет — а, катись оно! Переживать из-за всего — голова лопнет. П ару дней он еще продержится, увидит ее, а там... время покажет! Но дело было не только в деньгах. Едва тьма нахлынула, как ОНА вновь неотвратимо выросла перед глазами — рослая, туготелая, с водо- падиком русых волос на плечах, с ласковым глубоким взглядом... Он вновь переживал эти танцьц провожание, вспоминал ее слова, ее взгляды и движения и вновь находил их милыми, женственными, искренними, и вновь вспоминал свою не очень-то, наверное, умную болтовню, «инже­ нерство», и корчился от внутреннего стыда — мальчишка, хвастун, з а ­ чем трепался, зачем напустил такого туману? Но опять же, мучился он, можно ли было сказать правду. Сразу правду? Я, дескать, дипломированный... сторож, на подсобном труде по­ сле болезни, образования — нет, заработок — семьдесят, живу в об­ щежитии... . Эх, с какой страшной силой она бы, наверное, от него побежала, ус­ лышав все это! ...Он ворочался, вздыхал, кутался в од еял о— сна упорно не было. В окошко и приоткрытую дверь баньки пробивался уже свет — ночь про­ летела. Д а , вот со станции донесся сонный голос дежурной: «Внимание! Электропоезд до станции...» Вот и она прогрохотала, первая электричка, тоненько пискнув сигналом; вот стукнула дверями и завозилась рядом на летней кухоньке сноха дяди Саши, солдатка Валя,— ей к восьми на р а ­ боту, готовит завтрак деду и сыну Алешке; вот глухо прошли рядом по переулку, где-то недовольно замычала разбуженная корова. Он не мог уснуть, нервничал и еще больше не спал ну не идиот­ ский ли организм, скажите на милость! Ведь так безумствовать на пля­ же, танцевать, столько пройти... Другой бы, наверное, едва до подуш