Сибирские огни, 1976, №10

и часто дарил цветы — это он-то, шалопай и бродяга Валька Сафонов! Д а , она влюбилась без ума и быстро забеременела; мать не совето­ вал а рожать, но Валька страстно хотел ребенка — почему? Или что-то уже предчувствовал? — Хочу всегда видеть в нем тебя, мою ласточку, мою беляночку... — Он будет у нас серьезный и честный, не то что ты, шалопут. — Я нечестный? Никаких криминалов за собой не вижу! — Ага, а сынишка на стороне? — Я не обещал жениться, это так, случайная встреча. Я виноват, что ей приспичило родить именно от меня? — Ух какой ты неотразимый — все так и влюбляются! П адают на­ право и налево! — Д алеко не все, но вот на некоторых медсестер хватает. А ты по­ летишь со мною в пропасть? — Не полечу! Хвастун! Ты меня просто заговорил — это нечестно! Если ты умеешь разговаривать, так расходуй свои красивые слова на стихи, а не на доверчивых девчат, вот! И скажи еще спасибо, что я на­ ивная и развесила уши — другая и слушать бы тебя не стала! В алька не любил свое инженерство, свою металлургию так, как пи­ сание стихов, но много ли успехов имел к своим тридцати годам этот гордец и всеобщий просмешник? Иногда его стихи печатали местные га­ зеты, небольшую подборку д ал литературный журнал — и все. Из раз­ говоров с друзьями Вера поняла, что Валька идет как бы наперекор «этим редакторам»: пишет как-то не так и наотрез отказывается переде­ лывать, поправлять свои стихи. — Идите все в баню! — кричал он, как всегда, полуернически.— Пусть лучше валяются в столе! Я пишу для будущего, меня поймут потом! Но она-то. зам ечала, что, видимо, от этих литературных неудач В алька все больше мрачнел, замыкался, все чаще курил, не спал ночами и психовал по пустякам. И скоро началось то, чего она давно боялась: муж снова начал пить. Когда впервые он явился пьяный, она пришла в ужас, ведь всего полго­ д а н а з а д — инфаркт, всего полгода! Поставила ему укол кордиамина, д ал а усиленный зар яд капель, плакала, ругалась, а этот идиот лишь мы­ чал, бессмысленно улыбался и лез целоваться — ему. безусловно, нрави­ лось, что с ним так возятся! Она почти не спала ночь, не спуская с него глаз — ведь погубит се­ бя, дурак, пьяница несчастный, но утром В алька проснулся и как ни в чем не бывало уплелся на работу... чтобы вечером снова явиться теп­ леньким и при этом еще нагло заявить: — В гробу я видал твою медицину! Н а мне все зарастает, как на слоне! Так стало повторяться почти каждый день. Она ругалась, плакала, грозила уйти к маме — это на седьмом-то месяце беременности! — и сно­ ва разд евал а мужа, д ав ал а капли, уклады вала, снова всю ночь вздраги- вала и просыпалась от каждого его кашля или храпа. ...Валька умер внезапно и ж алк о—в вытрезвителе, куда его привез­ ли, подобрав в городском парке. Вера, смертельно уставшая от его по­ стоянных компаний, дыма и громкогласных споров, жила в это время у матери. Мальчишка родился толстый, черномазенький и горластый, назвали его Андреем, и началось ее раннее материнство-вдовство. Вчерашние подружки еще бегали на танцы, а она — коляску в руки и проветривать потомство, ненаглядного сыночка, что, как лупоглазый зверенок, ошале­ ло выглядывал из бабушкиных одеялок или безмятежно спал, презри­ тельно выронив пустышку.