Сибирские огни, 1976, №10

А там птицы летят, голуби, грачи или скворцы, машут крыльями, орут, то сжим аю тся в воздухе почти в комок, то рассыпаются черным анархическим горохом; а вон и коршун, степной барин-злодей, вьет свои петли , зави сает, как враж еский самолет, над степью, целясь, куда бы упасть свистящей кривоносой бомбой. И еще кругом — дивное, живое, необъятное: синий лес вдали, ры ­ жи е поля, ломкий дымчатый горизонт, нежное хрустальное небо, встреч­ ные трудяги -машины , подводы и мотоциклы — невыносимо, мощно и восторженно прекрасен этот мир, сладок и пахуч, богат, ласков и не­ объятен! К ак не ценил, к ак легко хотел потерять все это он, Володька! Как был слеп, легковесен, пустоголов, как глупо барахтался в тине всяких мелочишек, заботишек, хандришек, не видя настоящих, великих цен­ ностей! Его спасли люди, Лю бовь Ивановна, сестры, нянечки и, гл ав ­ ное, дед, но р а зв е дед, этот чудаковатый горбатенький Христос,— не от всего этого мира? И не оборачивается ли, действительно, именно и з­ лишний отрыв от матери-природы теми самыми неврозами, депрессия­ ми, тем самоедством , которое только что едва не сожрало его. Володьку? О, теперь он уж е не тот! Он прозрел и никогда-никогда, как бы ни было тяж ко , не поднимет руку на себя, на все это великолепие в себе; он не подведет матушку -деда, будет и дальш е во всем его слушаться, и они вместе чего-чего только не сделают, кому только не принесут добра! Володька тож е научится пчеловодить, заведет пасеку, будет качать мед, женится и заж и в ет здоровой, трудовой жизнью, да, да! Т ак он ехал и мечтал, влюбленно поглядывал на сутулую спину сво­ его бесценного спасителя — тот простодушно нриклевывал носом, вздре- мы вая от качки. А по сторонам летела светлая осень, возникала и исче­ з а л а зем ля , природа; возникала новая жизнь — та самая, к которой Володька теперь так внезапно, почти сказочно возвращался. 2 П а сек а н аходилась на взгорке, у реки, в трех километрах от самой деревеньки Ключи, и Володька в первый же день с утра до вечера толь­ ко и д ел ал , что бродил по пасеке, по ее окрестностям, дышал, глядел, улы б ался, а иногда и просто падал на берег речки, в зеленую осоку, во вл аж н о е сено у изнож ья копны, в лесу на суховатую прогретую поляну, и зам и р а л , млел, что-то бормотал — он словно слегка ошалел, так здесь было хорошо. Н а второй ж е день он двинулся рыбачить дедовскими удочками; сухие, кривоватые, дотошно выскобленные, с многими странными заруб ­ ками , с гвоздичками для сматывания лески и могучими пробками-по­ плавками , удочки почему-то постоянно напоминали ему деда, и он в шутку назы вал их: ту, что покороче и погорбатее,— «дед номер один», ту, что потоньше и подлиннее,— «дед номер два». Оба «деда» ловили хорошо. Азартно Володька таскал нахальных ершей, пескарей и темноспинных лесных окуньков; к вечеру усталый, но довольный , он принес первый улов деду. Тут ж е зав ари ли уху, дед достал из погреба медовухи и позвал ста- рика-соседа Никанора, тож е пасечника, отметить свое прибытие и пер­ вый улов Володьки. Получился шикарный ужин на вольном воздухе, рядом с лесами, грибами и сотнями тысяч пчел, на солнечном взгорке, в самой что ни на есть глубине Сибири. Деды степенно хлебали уху, потягивали из старин-