Сибирские огни, 1976, №10

оставалось отделение, в котором леж али хронические больные. В шутку их называли почему-то «кавалеристами». Обычно «кавалеристов» выводили гулять во внутренний дворик, глухо закрытый со всех сторон. Но однажды , когда Володька Ш аталов и еще несколько больных из терапевтического отделения расселись на лавочках неподалеку от желтого корпуса, «кавалеристов» вывели во внешнюю ограду, отделенную от парка лишь высоким неплотным забором. Володька из любопытства подошел к забору. Один больной непре­ рывно беж ал на месте, другой, в углу, ползал на четвереньках, третий напыщенно стоял, выкинув вперед руку,— видимо, и зображ ал статую. Володька хотел уже отойти, как вдруг один из спокойных «кавалерис­ тов», заметив его, шагнул к забору. — Д авно лежишь? — спросил он- — Месяц... А ты? — растерялся Володька, не ожидавший от сум а­ сшедшего разумных слов. — Я... лет двенадцать, с перерывами.— «К авалерист» криво усмех­ нулся. Он был высок, смугл, слегка одутловат, взгляд у него был т яж е ­ лый и неподвижный. — Тебя к ак зовут? — спросил «кавалерист». — Володька. А тебя?.. — Гоша Лым арь, местный пророк и ясновидец. С чем лежишь? — С сердцем. Невроз... и настроение плохое, бессонница... — Не спишь? Почему? — От испуга. Н а моих глазах застрелили парня. Инкассатора... —: A-а, свой человек, значит? — «Кавалерист» будто давил Володьку тяжелым , оцепенелым взглядом . — Почему «свой»? Говорят, должно пройти... — Врут. Такие штучки не проходят. Это еще цветочки, ягодки впе­ реди. У тебя один путь — к нам, в «кавалерию»... — У меня ничего нет, я же нормальный! — встревоженно возразил Володька. — Я тоже был нормальным . И начинал, как ты: сильное потрясение, сердечные приступы, бессонница... Б а б а у тебя есть? — Была... Я развелся с женой... — Н а почве маниакальной ревности? — Чего? — Любил, говорю, бабу? М аниакально ревновал? — К ак сказать ...— Володька зам ял ся .— Немного ревновал, но..- Р азве это маниакально? — Все сходится! И я начинал с немногого.— «Кавалерист» упер руки в бока и смотрел на Володьку со скрытым торжеством .— Не ве­ ришь? Думаеш ь, псих ненормальный? Я такой ж е псих, как и ты... Я, меж ­ ду прочим, по профессии художник, закончил училище, работал в драм- театре. А сгорел из-за бабы, все мы горим из-за них... Ж енился на одной актерке — красивая была, сволочь... В медовый месяц хвостом крутану­ ла, застал ее с режиссером в гримерной. И сразу свихнулся, загремел сюда. Тебя это же ожидает, точно говорю. — Я недавно болею, обещают вылечить... — Наивняк! С алага!..— Гоша засм еялся .— Они вылечат, коновалы , держи карм ан шире! Если это началось — труба. Слушай...— Гоша при­ двинулся к самой щели,— принеси мне осколок стекла. — Зачем? — Вену ночью под одеялом чирикну, и нету наших! Понимаешь — не могу больше... Всех ненавижу... Хотел снотворным травануться, но нам в таблетках его не дают, только уколами... Тебе дают снотворное? — Д аю т. По две таблетки.