Сибирские огни, 1976, №10

сквозь ржавые прошлогодние листья. То здесь, то там из земли выби­ лись прямые, покрытые серым пушком, стебли ургулек ‘, и на них уже распускались синие и палевые бутоны. К Хамнею подъехали на закате солнца. Первый встреченный у околицы парнишка в лихо заломленном рваном казацком картузе объяснил: — Это Шаньгины, что ль? Тетка Аксинья с Мишкой хромым через улицу против дунаевской лавки живут. Домишко Шаньгиных ока з ался маленьким, покосившимся, с одним подслеповатым окном на улицу. Иван въехал в ограду, подвернул лошадь к крыльцу. И з избы доносился отчаянный рев,— видимо, кого-то из ребятишек лупили. Маша соскочила с воза и вбежала по трем ступенькам крыльца в сени, заставленные кадушками, ведрами, снопами конопли. Почти у с а ­ мого порога женщина с растрепанными волосами била мальчонку лет пяти. Забыв поздороваться, Маша схватила женщину за руку: — Что вы делаете? Женщина выпустила из рук мальчика, выпрямилась, удивленно уставилась на Машу. — Это ты Аксинья? — спросила Маша. — Я... А ты кто такая? Узнав, что Маша от сестры из Торея, Аксинья начала торопливо запихивать под платок растрепанные волосы. — Охти-мнеченьки, гости-то откеда!.. Этот-то, ирод окаянный,— показала она на сынишку,— проказит все время, сладу с ним нет. Опять нынче на утес уволокся, еле нашла. Вместе с Машей Аксинья вышла в ограду и стала помогать Ивану стаскивать пожитки в избу. Когда стаскали все, опросила: — Проголодались, поди?.. Я сейчас...— вытащив из загнетки чугун с кипятком, Аксинья отколупнула дольку от кирпича зеленого чая, бро­ сила в кипяток, туда же вылила полкринки топленого молока, положи­ ла ложку соли, кусочек коровьего масла. Приготовленный таким обр а ­ зом чай она перелила в глиняную латку и поставила на стол. От коври­ ги отрезала большие ломти хлеба и р а зложила по краям стола. Маша достала варенье, яйца и кусок сала — Устиньины подорожники. Все усе­ лись вокруг стола. В это время в избу вошел хозяин — небольшого роста, худой, с бледным лицом, но ясными, выразительными глазами. Л ев ая нога его была много короче правой, потому он сильно хромал, припадая на больную ногу и упираясь на здоровое колено рукой. — Хлеб да соль! — тенорком пропел он. — С нами ужинать,— в тон ему ответила Маша. — Присаживайся,— посторонилась Аксинья.— С Торея гости-то. В Хамней насовсем. — Кто такие? Почему Торей бросили? Как доехали?..— забросал вопросами Мишка Хромой. Узнав, что Иван — сын Евлахи Дунаева, всплеснул руками: — Покинул все ж таки отца?!. Слыхали мы про вашу беду. Ай-я-яй! Как жить-то, паря, будешь?.. — Не знаю,— ответил Иван.— Тебя первого встретил, может, какой и дашь совет. Примут в общество-то?.. — Общество-то дребедень, поставишь ведро самогона и нашенским станешь. А вот где земли возьмешь? У нас ее не вдруг-то получишь. Сам видишь, кругом тайга да утес. 1 У р г у л ь к и — по-бурятски: подснежники. 2 *