Сибирские огни, 1976, №10

Евлаха вырвал руку и опять замахнулся: — Уматывай к чертам собачьим, сук-кин ты сын! Иван спрыгнул с тарантаса и з ашагал к деревне по обочине дороги. — Не попадайся мне на глаза! Преступник ты государев!— закри ­ чал ему Евлаха. Кони рванулись и понеслись галопом в деревню. Иван быстро ша ­ гал, торопясь домой, с радостью думал о предстоящей встрече с женой. Возле деревни огляделся, свернул к речке и по знакомой тропинке от­ правился к Писаревой избе, где, ка к он знал по письмам, жила теперь Маша. Перемахнул поскотину, прошел по огороду и мимо сарая во двор. Во дворе две избы: в одной живут хозяева, в другой она, вон в той, маленькой и чуть покосившейся. Ступеньки крыльца выскоблены до желтизцы. На них простиранная дорожка, связанная из разноцветных тряпок. Сердце забилось, как перед прыжком с высоты. Зашел на крыльцо и прислонился к косяку, чтоб хоть немного унять волнение. Потом толк­ нул дверь и зашел в темные сени. Постучался, чтоб своим неожиданным появлением не напугать Машу. Он был уверен, что жена дома. — Да , да, войдите! — раздался ее голос. Рывком открыл дверь и, переступив порог, остановился. Маша широко открытыми глазами уставилась на него. — Господи, Ваня!..— прошептала она и опустила ослабевшие руки. Из рук выпало блюдце, которое она вытирала, и покатилось по полу. Маша от счастья не смогла удержать разом хлынувших слез. Иван кинулся к ней, прижал к себе, стал гладить волосы, вздрагивающие плечи: — Маша, милая ты моя... что ж е ты плачешь? Успокойся! — Он це­ ловал ее глаза, лоб, мокрые щеки, по которым катились слезы.— Успо­ койся же! — Сейчас... я сейчас,— всхлипывая, повторяла Маша. 9 Иван Дунаев решил переехать с семьей в Хамней. Проводить при­ шли Илья, Устинья с ребятишками, соседка Анфиса Гармаева. — За е зжайт е в Хамнее прямо к нашей Аксинье,-— уже не в первый раз н ака зывала Анфиса.— Мужик ее, Мишка, хлебосольный, с охотой вас приютит. — Д а уж заедем, заедем,— подавала с воза голос Маша,— больше ведь и не к кому. Устинья, утирая фартуком слезы, причитала: — Вот поехали скитаться по белу свету, родненькие вы мои. Люди сеять начинают, а вы мыкаться... — Худо будет, так назад вертайтесь,— басил Илья Голубцов. — Не беспокойтесь, все будет хорошо,— успокаивал их Иван, хотя внутреннее чувство тревоги у самого с каждой минутой все больше и больше нарастало. Что-то ждет его там, в этом Хамнее? Монотонно скрипела телега, понуро брела впряженная в нее ло ­ шадь, нехотя тащилась привязанная за оглоблю телка, подаренная Маше братом. Иван смотрел на нее и думал: «От своего стойла скотине не хочется уходить, а мы вот уходим... к пустому месту». Маша, словно поняв, о чем думает Иван, успокаивающе проговорила: — Ничего, Ваня... Все будет ладно. За Цежеем пошли дремучие леса. Только выступавшие серые гро­ мады утесов оставались голыми. В расщелинах еще лежал снег, но по склонам зеленая трава уже упорно тянулась к солнцу, пробиваясь