Сибирские огни, 1976, №10

реж... Не сам ли он, Володька, все это когда-то домыслил, вообразил о Гоше и вот сейчас вдруг столь ярко и причудливо увидел?! Небо между тем мрачно кололось над парком; то и дело слепяще сверкало; ливень кипел, бушевал, трассирующие струи едва не слива­ лись в сплошной водопад. Вдруг между деревьями мелькнуло что-то ж и ­ вое... темный комочек... Собачонка, бедная, сбитая с толку, напуганная, металась в этом хлещущем аду, не зная, куда приткнуться. — Фиу, фиу, фиу! — начал свистеть и манить ее к себе обрадован ­ ный Володька; одиночество его давило, хотелось хоть какого-нибудь об ­ щения, хоть какого-то живого существа. И секунду спустя крохотное, мокрое, дрожащее существо уже лепилось к человеку, жалось к его гл а ­ дящим рукам, пряталось под навесом его согнувшейся фигуры, в здра ги ­ вая от диких раскатов грома. Песик был весь черненький, на кривых коротеньких лапках и на­ прочь без хвоста, д аже без обрубка; Володька гладил, грел его руками и с каждой минутой как-то успокаивался, трезвел, окончательно отхо­ дил душой. — Ну что, приятель, влип, да, промок? Врезала нам с тобой небес­ ная канцелярия? Вот, поделом, нечего шляться по парку в непогодь... Что так жалобно моргаешь? Уши-то у тебя, брат, лопухами висят, прост ты и доёерчив, сразу видно — не из дворян, а из дворняг. Это хорошо, я сам из таких, вот и посидим вместе, покукуем, пусть вымоет лишнюю дурь... Есть у нас с тобой лишняя дурь или нет, как считаешь? Песик, преданно глядя на Володьку снизу вверх, опять виновато моргнул круглыми вишневыми глазами (дескать, есть она, дурь, конеч­ но,— куда ж ей деться?) и благодарно-поощряюще лизнул Володьку в ладошку (дескать, говори и дальше, толкуй, воспитывай меня, это мне иногда полезно, чтобы вовсе не загулял и не отбился от человеческих рук). И Володька, как бы удовлетворенный реакцией своего слушателя, продолжал: — То-то, брат. Вот и я сегодня — ну чего, спрашивается, поперся попрошайничать у кого попало? Ну и нарвался, набил шишек, идеалист несчастный, заработал очередной кошмар. А и всего-то надо было, н а ­ верно, взять у того же Ефрейтора рубль да и рвануть на товарную стан­ цию, подрядиться на вагон. Не дают взаймы — плевать, заработаем с а ­ ми, руки-ноги есть, и голова прилеплена. Неужто пропадем? Д а никог­ да! Мы еще молоды и здоровы, нас еще Вера где-то хоть чуточку да любит, а раз такая женщина, как она, заинтересовалась, заметила нас, мы с тобой не такие уж плохие, точно? Д а мы теперь вообще... эх, пес! Володька, сам захваченный этими почти неожиданными и для него рассуждениями, вдохновенно потрепал собачонку по спине... Мы — те­ перь горы свернем, нам ни Еркины, ни прочие живодеры не страшны — всех преодолеем... Так, псина ты несознательная? Эх, пожрать бы сейчас капитально! Б ар ана съем в присест, а ведь есть где-то семьдесят копе­ е к — капитал! Сейчас мы на него отоваримся... Как, не, мешает подкре­ питься нам обоим ,а ,прия т ел ь? Песик снова одобрительно-согласно заморгал, преданно крутнул тем местом, где должен быть хвост (дескать, уж подкрепиться-то, ясное дело, не мешает!), а ливень между тем кончался, убывал так же стреми­ тельно, как и возник. Еще минута, и мокрехонький с ног до головы, в хлюпающих ботинках, Володька в сопровождении новоиспеченного дружка вышел из кустов на сплошь покрытую лужами аллею. Вот уже и солнышко прорезалось, осветило промытые, очищенные от пыли бере­ зы, кустарники, скамейки; где-то рядом булькали по лужам , кричали, звонко смеялись девчонки; мир снова ожил, засверкал миллионами ка­ пель на деревьях и на всем; собачонка рядом бодро шлеп ала .лапками