Сибирские огни, 1976, №10

трое суток гулям, семьсот ухлопали — не жалко, единого сына женю, пущай пьют, едят, а вот баяна нет... Тьфу, вру, есть! Баянист у нас спил­ с я — пластом! Оне, молодые, под пластинки танцуют, им ладно, а нам, старикам, надо русского, русского, простую... И-э-эх! — притопнул му­ жик.— Чтобы пол ходуном! На вот, выпей, и айда, там ишо подадим! Душевно прошу, мил-человек! Выпил Володька тогда всего-то стопку еркинской сивухи, больше наотрез отказался, зато играл на совесть часа четыре, пока не онемели руки. И ведь плясали же, плясали лихо, искренне и «Подгорную», и «Ка­ маринского», и «Барыню», и «Цыганочку». Завывал и яростно долбил в пол каблуком сам Еркин; неловко топталась его рыхлая, даже и тут — хоть принаряженная — какая-то неопрятная жена; орали и топали го­ сти, бабы и мужики, судя по разговорам, все какие-то пригородные тор­ гаши и базарники. Плясали и молодые (правда, тоже не очень-то кази­ стые: жених прыщеват и как-то малохольно-водянист; невеста слегка тоща и кривонога). И все хвалили Володьку, лезли со стаканами, обли­ вали в избытке пьяной благодарности самогонкой; лез целоваться и Ер­ кин, все нахваливая молодых: «Он — таксист, она — буфетчица на вок­ зале, оне у меня ухватистые, все в дом, в дом, мимо рук не пропускают». Тонко тянула, закатив глаза под лоб, протяжную «Черемушку» сама Еркина; девчонка Глашка тупо-восхищенно глядела из сеней вместе с другими ребятишками на пляшущих и на лихого баяниста... И вот, нате вам: «То и гляди прутся...»; «Нету — и все!» И этот кол­ лективный волчье-картечный взгляд в спину — совсем другие люди... Едва дело коснулось денег — совсем другие люди! Слегка подавленный, Володька остановился у ворот дяди Сашиного дома — куда же теперь? Кого он здесь еще знает? Может, к Иннокен­ тию Вениаминовичу? 3 Он вспомнил белесого и говорливого доцента, с которым частенько играл в шахматы: еще молод — нет сорока, занимается гимнастикой йогов, кандидат каких-то там наук, преподаватель университета из близ­ лежащего Академгородка. Словом, прогрессивный, современный, мысля­ щий, не то что эти редисочники-крохоборы. А что, может, зайти? Неудобно, вообще-то... Но ведь это же взаймы, всего на полмесяца. Стоп, было ли, чтобы он кому-нибудь хотя бы рубля занятого не вернул? Володька д аже остановился, вспоминая. Школа, вуз, работа... Нет, воз­ вращал всегда, в этих делах он щепетилен и, значит, имеет какую-то мо­ ральную основу, почву... Во всяком случае, не выглядит же проходим­ цем. «Значит, должны мне поверить... Тем более, этот цивилизованный доцент — ему ли не понять, кто перед ним?» — И с этими мыслями Во­ лодька надавил кнопку звонка на палисаднике крайнего по улице, акку­ ратного синенького домика. — Володя! Какими судьбами! Заходи, заходи, очень рад! — Хозяин, в темных очках, маечке с абстрактным рисунком и полотняных шортах, провел гостя по узкой, выложенной в елочку кирпичиками, дорожке в не­ большой, но опять же ухоженный, очень уж четко разбитый сад за дачей. Здесь в тени, между ровными кустами смородины, расположились рядом два цветастых коврика. На одном л ежа л а толстенькая брюнетку с пыш­ ным начесом и читала журнал «Америка»; рядом — шоколад, яблоки, сигареты, початая бутылка «Плиски» и две хрустальные пузатенькие рюмочки. — Милочка, познакомься, это мой пляжный соперник по шахматам, студент... э-э-э, кажется, строительного, Володя?