Сибирские огни, 1976, №9

«Колесовой всегда везет,— не без зависти острили они.— Она же от сохи». Считалось, что и в аспирантуру Колесова попала из-за везения, ичто студенткой еще написала серьезную теоретическую работу — тоже игра счастливого случая, хороший руководитель попался. «Везет? Может быть,— думала о себе Анна Артемьевна.— Только вот я танцевать не умею. И никогда не умела. Все некогда было на­ учиться. Да и смеяться, кажется, не умею». Жалела ли Анна Артемьевна о том, что молодость ее была не слиш­ ком нарядной? Нет! Она не чувствовала себя Золушкой и в глубине души гордилась тем, что за все платила сама, что всю свою жизнь сде­ лала сама, никому ни в чем не задолжав. Но почему, почему сегодня ей думается, что по-настоящему она была счастлива лишь вот тут, на берегу Чекалкина болота в те давние годы, когда она еще не знала, что есть слава, есть почести и звания, деление на людей великих и малень­ ких, талантливых и серых, когда она была просто Анютка Колесова, рыбачка, охотница, первая певунья на деревне? Маленький бурундучок перебежал дорогу, шустро вскарабкался на рябину и сердито на кого-то заверещал. В мохнатом болотном сосняке что-то двигалось громоздкое, темное, продиралось с шумом, ломая кус­ ты, пригибая сосенки. Что это? Анне Артемьевне живо вспомнились дет­ ские страхи, связанные с Чекалкиным болотом, она едва удержалась, чтобы не кинуться прочь. Наконец, шагах в тридцати из чащи вышел лось, короткошеий, ушастый бык и, повернув в ее сторону комолую лошадиную голову, за'мер. Потом чуть подальше появилась молодая корова, она была мень­ ше, изящнее, без горба и тоже остановилась, глядя на Анну Артемьевну. Лоси! Ну, здравствуйте, земляки! Вот и встретились в родном лесу! Как все переменилось! Лоси пасутся в двух шагах от городской ули­ цы. Чербузинские мужики, обнаружив лосиный след, кидались в погоню с собаками, конньши загонщиками, и, если случалось затравить зверя, пир шумел на деревне великий день и два. Добытый лось был общей добычей, даром леса. Таким же, как ягода, гриб, дрова, как рыба в реке. ЛЪси ушли в глубь болота, а Анна Артемьевна поднялась на бугор, где стояла пышная молодая сосна, темная, стройная — девка-невеста в зеленом сарафане до земли. Сосна была увешана бумажными игруш­ ками: зайцами, ежиками, снежинками. Анна Артемьевна была здесь зимой: ее сотрудники затеяли встретить Новый год в лесу, нарядили живое дерево игрушками, оплели серпантином. Сосна так и перезимо­ вала в игрушках. Эта юная красавица-сосна городская знаменитость, летам под ней устраиваются банкеты, даже юбилеи, а зимой оправляют­ ся оба Новых года — новый и старый. Анне Артемьевне поднесли в деревянном ковше приготовленный по старинным рецептам мед с хмелем, от которого приятно зашумело в голове. Водили хоровод, пели хором «Калинушку с малинушкой», муж­ чины плясали под магнитофон «Комаринокого». В общем, все старое, русское. И вдруг в темени бора, в глубине сопры, занялся и потек жут­ кий, берущий за душу волчии вой. Завыла, заплакала молодая волчица, а немного погодя из Чекалкина болота откликнулся хрипло, низко ма­ терый самец. Не все знали, что вой записан на магнитофон, усилен динамиками, а звучал он так правдоподобно, что молоденькие жены со­ трудников Анны Артемьенны испуганно жались к мужьям и делали огромные глаза. .... У Анны Артемьевны тоже прошел по коже морда: вспомнилось, как поздними осенями деревню будил не магнитофонный, а настоящий вол­ чий вой, доносившийся отсюда, с Чекалкина болота. Изба Колесовых