Сибирские огни, 1976, №9

160 ю. м о с т к о в Полуостров Рыбачий, Петсамо, склоны Муста-Тунтури — эти названия просто и легко вошли в стихи, повествующие о буднях крайнего правого фланга трех­ тысячеверстного фронта. Именно о буд­ н ях — Е. Стюарт никогда не писала о том, чего не знает и не пережила, а оче­ видцем боевых операций за время пре­ бывания у моряков Североморского флота она не стала. Однако поэтесса за короткое время увидела больше, чем можно было пред­ полагать,— увидела зрением души и сердца. В ее стихах предстают перед нами советские моряки, выполняющие свой долг в невероятно трудных услови­ ях Заполярья. Е. Стюарт, как всегда, не стремится поразить воображение читателя (хотя это совсем нетрудно сде­ лать — мало ли эпизодов поразительного героизма стало ей известно из рассказов военных мор-гков?), она строит произ­ ведение как доверительный разговор с читателями. Стихотворение «Гитара», написанное о воинах, несущих боевую вахту в З а ­ полярье, начинается описанием, которое, как мы легко убедимся, вовсе не опи­ сательно: Землянки были в этот день пусты. Шел бой. А здесь от взрывов непрестанных Подрагивали бледные цветы В снарядных металлических стаканах. Сразу приковывает внимание конт­ раст — жилые по всем приметам землян ­ ки пусты. И «бледные цветы» — бледные потому, что выросли под скупым солн­ цем Севера на холодной земле,— тоже контрастируют со снарядными гильзами, заменяющими цветочные вазы . Мы с первых же строк вовлечены в события: бой, что напоминает о себе взрывами (от них «подрагивают бледные цветы»), обезлюдил землянки. Мы уже думаем об этой схватке — од­ ной из многих. Но автор не собирается, как можно было ожидать, вести нас туда, где идет бой. Он «оставляет» нас в землянке: И сто мелодий в сердце затаив,— Далеких шефов тыловых подарок.— Откинув бант на тонкий черный гриф, Лежала молча смуглая гитара. Но если ухо приложить, она — Любой бы то услышал — не молчала: На каждый выстрел каждая струна По-своему тихонько отвечала. Илья Фоняков в своей статье «Поэзия как необходимость», посвященной твор­ честву Е. Стюарт, пишет: «Это — еще не все стихотворение. Но, может быть, име­ ет смысл остановиться здесь. Хотя бы для того, чтобы перечитать еще раз и почувствовать, как это изящно и тонко сказано: «откинув бант на тонкий чер­ ный гриф». Или как безошибочно и к месту поставлен эпитет «смуглая гитара». Дело не только в реальном цвете инст­ румента (гитары действительно иногда покрывают этаким смугловатым лаком), но и в этом мире ассоциаций — юг, солн­ це, радость, смуглые загорелые лица и руки,— которые вы звала к жизни эта гитара здесь, на Севере, на переднем крае великой войны... И то, что каж дая струна в гитаре по-своему откликается на отдаленные выстрелы,— тоже замече­ но не случайно! Не хочется заниматься на этот раз подробной «расшифровкой»: подлинный, естественный, как дыхание, поэтический образ всегда богаче любой надуманной аллегории». Когда же в землянку возвратились «усталые артиллеристы», гитара зазву­ чала под чьей-то рукой: И в этот поздний час, наедине Беседуя с притихшими бойцами, Она играла на такой струне. Что даже и не выразишь словами... Многозначна эта строфа — и никакая «расшифровка», действительно, не ис­ черпает ее многозначности: ведь каждый читатель отзовется н а эту строфу с в о ­ и м и воспоминаниями, с в о и м жи з­ ненным опытом. Поэт разбудил эти воспоминания, оживил подспудно хра­ нившееся каждым в душе. Образом-символом в другом стихо­ творении становятся скромные цветы, известные каждому с детства: орогой воинскою нашей, ак память о родном тепле. За нами вслед цветы ромашек Пришли и встали на скале. Не сладко приходится ромашкам там, «где стелются метели, где море дышит тяжело»Г По щелям каменным над морем, В неласковых ладонях гор, На горсти праха нежный корень Живет всему наперекор! Ромашкам белым солнца мало, Но их весной солдаты ждут. И раскололись даже скалы, Чтоб только дать цветам приют. Сюжет, чреватый банальной сентимен­ тальностью, «вдруг» раскрывает свой глубинный смысл — его высветила за ­ верш ающ ая строфа: цветы растут под скупым солнцем на камне северных гор потому, что «их весной солдаты ждут». Показательно, что многие, писавшие о творчестве Е. Стюарт, обращали вни­ мание на ее умение заставить образ «работать» в полную меру. «Говорят: этот- поэт хорошо видит детали, художественная деталь — его главное оружие,— пишет Илья Фоня­ ков.— Но «детали» видят все поэты. И даже не поэты. Решают не сами де­ тали, а способ их отбора и применения. Бывают стихи, в которых от деталей не протолкнешься, а «воздуха» нет. Елизавета Стюарт наделена отличным поэтическим зрением, но своими «наход­ ками» пользуется крайне экономно. Чувство меры в искусстве — очень важ ­ ная вещь. Ничуть не менее важное, чем само умение видеть, слышать и чув­ ствовать».