Сибирские огни, 1976, №9

П роклятая контрактура правой руки! С детства! После того, к ак он упал и, вроде бы, не так сильно ушибся. Глотая слезы, он не плакал и обрадовался, услышав: «Молодец! Ты, дружок, насто­ ящий мужчина...» Тогда он еще не понимал, на что его обрекала горячая боль в локте. * * * — А верно: что это такое — контракту­ ра? — весело скаж ет налитый богатыр­ ской силенкой юноша, владеющий «сам­ бо» и «дзю-до», значкист ГТО, первораз­ рядник по гимнастике или боксу. Согните в локте свою руку и пред­ ставьте, что в таком положении она за­ стыла. И никогда не разогнется. А вам очень хочется строить воспетые в ро­ мантических поэмах голубые города, взры вать скалы , строить великие сибир­ ские ГЭС, водить реактивные корабли, писать картины или книги. Полякову контрактура чуть не погуби­ ла жизнь. Ведь долго он не мог поднять не только молоток, а легонькую иголку. И, наверное, сейчас, здесь, в белой па­ лате, хмурится оттого, что вспомнил далекие тяж ки е времена. ...Он — не статен, не широкоплеч, и лицо его не украшено густыми черными бровями и крутым подбородком — при­ знаком сильных. И нет в голубых его гл азах ничего геройского: худощав, взгляд мягок, речь нетороплива — разго­ варивая, он, каж ется, все время думает о чем -то другом. По бледному лицу не прочтешь: волнуется человек, грустит или радуется? Его спокойствие — не от замкнутости, а от глубокого душевного такта, от железной выдержки и неруши­ мой уверенности в себе, в каждом своем шаге. В . больничной пижаме и тапочках, бледноватый, с аккуратно расчесанной бородкой, он непрерывно, жадно ходил по длинным госпитальным коридорам, и девчонки-медсестры, болтая в свобод­ ную минутку, обменивались мнениями о новом больном: — Гордый! — Молчаливый! — Тоскующий... — И вообще — забавный, хи-хи-хи... Юность, милая нераздумывающая юность! Если б эти девчонки увидели его служебное удостоверение! Там, под красными «корочками», сказано: «Поля­ ков Анатолий Николаевич — собствен­ ный корреспондент ТАСС — Телеграф ­ ного Агентства Советского Союза при Со­ вете Министров СССР. Если б они зашли в его кабинет, то ахнули б, увидев два десятка роскошных дипломов междуна­ родных фотовыставок. А если б им уда­ лось его «разговорить», рассказал бы он, к ак поднимался с фотоаппаратом и аль­ пенштоком на мрачноватые вершины Памира, как спускался по отвесным ле­ дяным стенам пещер. И все — буквально с одной рукой. С одной, левой. Потому что правая... Впрочем, не будем спешить. Жизнь этого человека, борьба за то, чтоб, как говорят военные летчики, «выйти точно на цель» , заслуживает рассказа отнюдь не молниеносного. В десятый, в сотый, в ты сячный раз спрашиваю себя: как он штурмует Па­ мир и спускается в пещеры? С одной рукой! Иногда человек с бицепсами мо­ лотобойца не может взобраться даже на небольшую горку — пивная одышка! Бы ­ вает, что мужчина посильнее Полякова отшатывается от дышащего холодком 'жерла пропасти. А он? Как может? * * * «Верую в Человека!»— эти гордые слова сделал девизом своей жизни великий француз Огюст Роден, чьи пальцы, гово­ рят, превращали такую мягкую, подат­ ливую глину в бронзу, выдерживающую груз веков. «Верую в Человека!» Еще в школьные годы Поляков узнал о Роде­ не и часто наизусть повторял где-то про­ читанные строки: Стремись, художник, к высшей цели: Сменить тебе не будет жаль Блеск акварели На печь, где плавится эмаль. Ваяй, шлифуй, чекань медали: Твои витающие сны На вечной стали Да будут запечатлены! Он помнил эти строки, ибо с мальчи­ шеских лет почувствовал себя худож­ ником. Как-то на уроке рисования, когда весь класс, сосредоточенно сопя, рисо­ вал с натуры белую статуэтку, за его спиной остановился учитель. Долго мол­ чал. Потом положил на плечо теплую руку: «Тебя кто-нибудь учил рань­ ше?» — «Нет».— «Откуда у тебя такое чувство света?» — «Я люблю солнце,— не поднимая головы, прошептал маль­ чишка.— Когда светит солнце — облака такие... как из мрамора. А по земле плы ­ вут их тени. Как волны на море...» Показывая классу его рисунок,' учи­ тель заметил, что человек, так чувству­ ющий свет, полутона, грани перехода света в тень,— художник от природы. Горький, правда, говорил, что каждый из людей — по своей натуре — худож­ ник, и в душе его заложено чувство пре­ красного, но не у каждого оно прояв­ ляется так ярко. На том уроке «Поля­ чок», как звали Толю соклассники, узнал, что он, оказывается, «владеет светом». И, конечно же, немедленно вы ­ рос в их, а главное,— в собственных глазах: ш утка ли? Отец понял эти слова по-своему: «Ты того, Толик, брось: светом сыт не будешь». Худенький, бледный, болезненный, Толька Поляков возгордился: он, Толька, владеет светом! Как красива рябина, насквозь просвеченная лучами! А бере- 8. Сибирские огни № 9.