Сибирские огни, 1976, №9

Странный запах, пресный и сильный, мешался с запахом навоза. Вдруг я поняла, что это запах крови. Луи снял куртку, закатал рукава и по­ шел вперед. Оба мужнины расступились, и я увидела что-то серое, ро­ зовое и липкое, казавшееся продолжением коровы. Она замычала гром­ че, и это что-то как будто увеличилось. Я поняла, что это теленок, и бросилась вон, охваченная приступом тошноты. Дидье, под предлогом, что я нуждаюсь в помощи, последовал за мной, но сам весь дрожал. Мы жалобно взглянули друг на друга, потом стали смеяться. Решитель­ но, переходу от гостиной г-жи Дебу к этому стойлу недоставало посте­ пенности. Корова издала новый крик, от которого разрывалось сердце. Дидье протянул мне сигарету. — Какой ужас,— произнес он.— Не хочет ли мой бедный брат та­ ким способом примирить меня с мыслью об отцовстве? Лично я подо­ жду здесь. Чуть прзже мы пошли полюбоваться на теленка. Потом Луи вымыл руки, залитые кровью. Фермер предложил нам рюмку спиртного, и мы вернулись в машину. Луи смеялся. ( — Опыт был не слишком убедителен,— сказал он. — Для меня так очень,— заявил Дидье.— Я никогда не имел удо­ вольствия видеть это. Интересно, как ты с этим справляешься? Луи пожал плечами. — По правде говоря, этой несчастной корове я не был нужен. Я был бы полезен, если бы дела пошли плохо. Иногда после приходится за­ шивать. — Ох, замолчи! — оказал Дидье.— Пощади нас. Из чистого садизма Луи пустился в пространные подробности, одна ужаснее другой. Мы были вынуждены заткнуть уши. Остановились в лесу, у пруда. Братья принялись кидать камушки/ по воде. — Жозе говорила тебе о последнем чудачестве Юлиуса А. Крама? — опросил Дидье. — Нет,— ответила я,— я даже не вспомнила об этом. Луи наклонился, держа камешек в руке, повернул голову и погля­ дел на меня. — Что за чудачество? , — Юлиус решил финансировать журнал, где работает Жозе,— объявил Дидье.— И вот эта женщина, которая только что наблюдала, как телилась корова, будет решать судьбы современной живописи и скульптуры. — Ну-ну,— сказал Луи, потом вытянул руку, и камушек проска­ кал пять или шесть раз по гладкой поверхности пруда и исчез. — Неплохо,— сказал он, довольный собой.— Это большая ответ­ ственность, да? Он смотрел на меня, и внезапно пьянящая радость при мысли о моих новых обязанностях сменилась сознанием суетности и грозящей опасности. По какому праву я согласилась выносить приговор чужим творениям, если не могла поручиться за его справедливость? Я сошла с ума! Взгляд Луи заставил меня это понять. Дидье искажает факты,— сказала я.— Я не буду критиковать в полном смысле слова. Я ограничусь тем, что буду писать о том, что вы­ зывает у меня восхищение, нравится мне. — Ты не поэтому сумасшедшая,— сказал Луи,— Ты отдаешь себе отчет, что за твои слова, как, впрочем, и за твое молчание тебе будут платить? И платить будет Юлиус А. Крам. — Через Дюкре,— направила я. — Через посредство Дюкре,—подхватил Луи,— Ты не можешь из это согласиться.