Сибирские огни, 1976, №7

ДЕЛЕКЛЮЗ. Редеющие ряды невозможно заполнить. Каждый убитый революционер — это светоч, который больше не согреет чело­ вечество. МЕЛБЕ (со злым упрямством). Мы все равно опять пойдем на Версаль. КЛЮЗЕРЕ. У нас нет маршевых батальонов, способных к правиль­ ному наступлению. Их еще надо создавать. ДЕЛЕКЛЮЗ. У якобинцев тоже не было вымуштрованных солдат, но они разгромили коалицию монархов. ЛЕФРАНСЭ. О, проклятие традиций, висящее над новыми эпоха­ ми! Ни солдатская муштра, ни якобинство не подходят для пролетар­ ской национальной гвардии. КЛЮЗЕРЕ (сухо Делеклюзу). Я не хочу повторять авантюру Бер- жере и Эда. РИГО. Тьер, как типичный озверелый буржуа, всегда готов терзать тех, кто его кормит. Он боится рабочих Парижа больше, чем пруссаков. С Бисмарком он заключил мир, а Парижу объявил войну. ЖЕНЩИНА (прислушиваясь). Послушайте, гражданин, правда, что пруссаки не уйдут из Франции, пока мы не уплатим пять миллионов франков контрибуции? РИГО. Д а , так заявил Бисмарк и предоставил Тьеру отсрочку до подавления мятежа в Париже. Так эти господа называют нашу революцию. АНРИСИ. В Париже — 500 тысяч национальных гвардейцев. С каждого по десять франков — и пруссаки отправятся домой. Но дело в том, что у нас нет охоты оплачивать их обратную прогулку. Пускай платит господин Тьер, допустивший их до Парижа. У членов его прави­ тельства есть миллионы и особняки. А у Парижа только пятьсот тысяч острых языков, чтобы поговорить и с Бисмарком, и с Тьером. Ну, ж е ­ нушка, мне надо идти. (Уходит. Женщина идет рядом с ним, держась за поднятый приклад ружья.) ВЕРМОРЕЛЬ. Особенность французского характера — самый сле­ пой оптимизм. Француз, и особенно парижанин, никогда не хочет иметь в виду никакой опасности, никакого поражения. Я не знаю — доброде­ тель это или порок. РИГО. Ты не француз, что ли, дружище? ция, Амуру предупреждающе поднимает р уку ) Но выборы в Коммуну ДЕЛЕКЛЮ З (услышав ее возглас). Боже, какое страшное чув­ ство — ответственность перед народом. Вы слышали? Она считает нас способными спасти революцию. Боже, сколько ответственности! РИГО. Но и сколько прав! СТАРУХА (Ж у р д у ). Вы ведь тоже член Коммуны? ЖУРД . Д а , делегат финансов Журд. СТАРУХА. О, сам всемогущий министр финансов Журд! ЖУРД . Делегат Коммуны, гражданка. СТАРУХА. Там вон везут моего старика под охраной оставшихся в живых. Он погиб под Мон-Валерьеном. ЖУРД- Я скорблю вместе с вами, гражданка. Поверьте глубине моей скорби. СТАРУХА. Мы остались вдвоем с дочерью, нам больше не нужна квартира из двух комнат. Мне говорят, что я могу переехать, увезти ме­ бель и швейную машинку и не заплатить квартирной платы, которую мы задолжали за три месяца. Правда ли это? ЖУРД . Безусловно, гражданка. Разве вы не читали декрета Ком­ муны о том, что квартирная плата временно отменяется, потому что собственность тоже должна нести свои жертвы в этой войне? СТАРУХА. Мне его читали, но боюсь, я плохо поняла.