Сибирские огни, 1976, №7

Бориска остановился шагах в трех от него и пнул в сторону бело­ брысого ржавую консервную банку. — Чего тебе, ёкало, надо? — спросил белобрысый и шагнул к Бориске. — Плитку шоколада! — вызывающе ответил Бориска.— Дашь? — На! — крикнул белобрысый и больно ударил Бориску в под­ бородок. — А-а! — крикнул Бориска и ударил белобрысого в скулу. После этого они сцепились и минут пять колошматили друг друга кулаками, бодали головами, пытались ударить коленками. — Вот тебе! — Бориска, выбрав удачный момент, последний раз стукнул белобрысого по носу и, отбежав от него, схватил большой камень. Белобрысый посмотрел вокруг — камней больше не было. — Только подойди! — размахивая камнем, крикнул Бориска. — Я тебя еще встречу...— пообещал белобрысый. Бориска пошел назад, оглядываясь и подбрасывая на ладони камень. А белобрысый сел на бревна у калитки и достал платок: из носа капала кровь. Разгоряченный дракой, Бориска не услышал, как Бук окликнул его. Буку пришлось догнать Бориску и забежать вперед. Только тогда Бориска остановился и спросил: — Видал? — Ты здорово дерешься! — восхищенно сказал Бук. Он встал на задние лапки, а передние сжал в кулачки. И, нанося удары по воздуху, показал, как здорово дрался Бориска. ...Папа уже ждал их на крыльце дачи. Увидев оцарапанную Борис­ кину щеку, надел очки. — Д а -а ...— заметил он, окинув сына изучающим взглядом с ног до головы,— здорово тебе попало. — Белобрысому попало больше! — гордо сказал Бориска. Когда стемнело и стало почти ничего не видно даж е в трех шагах, Бориска с папой не спеша пошли по дороге. Шли, словно прогуливались перед ужином. Подходя к дому, где был чердак с разбитым окном, они еще более замедлили шаг. И оказались как раз напротив дома, когда из чердач­ ного окна выпрыгнула Сорока. Изо всех сил махая здоровым крылом, она долетела до самой дороги. Бориска подхватил ее и спрятал на груди. — Здравствуй, Бориска,— сказала Сорока, укладывая поудобнее свое больное крыло. — Здравствуй, Сорока,— ответил Бориска,— Вот мы и опять вместе. Скоро их догнал Бук. — Что? — спросил он, вспрыгнув Бориске на плечо,— ловко мы провернули это дельце? Представляю, какое лицо будет завтра утром у мальчишки, когда он заглянет на чердак! — ,Мне даж е стало немного жаль его,— сказал Бориска.— Ведь он, вроде бы, и не виноват ни в чем... — Зря...— отозвалась Сорока.— Ты не видел, как мальчишка играл со мной: принесет кота, бросит на меня и любуется, как я отбиваюсь. — Эх...— сказал Бук.— Может, и Большая Медведица, Машеньки­ на мама, сама виновата в том, что ее убили охотники?.. Бориска ничего не ответил. Он посмотрел вверх и увидел на месте созвездия Большой Медведицы лохматое облако. Оно закрыло звезды, и только две из них, похожие на грустные глаза, мерцали, вглядываясь в окутавший землю вечер.