Сибирские огни, 1976, №6

Самую большую комнату, всегда закрытую на замок, занимал му­ зей Ковриги. Пожалуй , это был в стране единственный музей такого рода. Коврига со школьных лет собирал копилки. Почему он начал их собирать, он уже не помнил. А вот собирал ;— и всё. Может быть, они казались ему очень красивыми. Они расположились у него на полках, на вычурных э т ажерках вре­ мен нэпа, на резном, в деревянных завитушках, большущем буфете, на пузатом купеческом комоде, на круглом столе с точеными толстыми но­ гами, на подоконниках. Всюду стояли, сидели и л ежали большие и м а ­ ленькие кошки, собаки, ослы, верблюды, обезьяны, яркие петухи, т е л я ­ та, лошади, белые лебеди с прорезями на спинах для опускания монеток. Эти ублюдки были всякие — и деревянные, и фарфоровые, и глиняные, и железные, и из папье-маше. И цвет они имели фантастический, дикий. Был здесь почему-то осел розовый, собака синяя, медведь зеленый. Всю эту свору сляпали, слепили, выточили и выдолбили кустари- одиночки и всякие артели для барахолок и ларьков еще в д вадцатые и тридцатые годы. Коврига очень гордился своей коллекцией. Каждое утро, надев фартук жены, он мягким байковым лоскутом протирал эти копилки и любовался ими, как редким собранием шедевров. Музейная комната существовала у Ковриги для 'души. В другой комнате он спал. Кроме кровати и стола, он заволок в спальню холо­ дильник и телевизор. Они были дорогими, и он д е рж а л их под особым наблюдением. Кровать жена оборудовала ему пуховыми подушками, пышной пе­ риной, атласным одеялом — Коврига любил понежиться на ней. — Полжизни человек спит — поэтому кровать для него не пустя­ ки,— поучал он знакомых. В третьей комнате жили его жен а и младший сын Василий. У них и мебель, и кровати выглядели бедно. Старший сын Ковриги Денис с модницей-женой жили отдельно. Денис работал инженером-конструктором на машиностроительном з а ­ воде. И сын, и сноха, и внуки почти не бывали в этом доме. Не ладил Коврига и с младшим сыном. Он хотел вертеть им по своему желанию, но Василий отбивался ка к только мог. Парень носил волосы по-модному — до плеч. Он отверг свое простонародное имя, и дружки звали его Вилли. Это злило отца. — От русского имени он, видите ли, воротит нос,— разгла гольст ­ вовал Коврига.— Ишь ты, какой Вилли объявился! Д ья чо к ты, а не Вилли. В этих твоих сальных космах скоро вши заведутся. Вилли молчал, глядя на него с ненавистью. Парень учился плоховато, с трудом окончил десятый класс и в ин­ ститут сдавать не стал, зная, что все равно провалится. Он целый год болтался без работы, ожидая призыва в армию. Вилли околачивался с дружками в подъездах, в скверах и яв лялся домой только поздно ночью. — Дармоед! — зудил отец.— Мне обрыдло уже тебя кормить. Ж р а т ь ты горазд,- а вот чтобы прийти в избушку д а помочь в огороде — тут тебя нет. Мы там с матерью надрываемся, а ты с девками по. подъ­ ездам огибаешься. ...Передохнув дома после бани, Коврига отправился на целую неде­ лю в Медвежью ложбину. Придя в избушку, он вытащил из холодного подпола две бутылки пива и кусок резкого на вкус, вонючего сыра рокфор, пронизанного з е ­ леной плесенью, которая и д е л а л а его необыкновенно вкусным. И зб уш ­ ку сразу же наполнил крепкий запах.