Сибирские огни, 1976, №6

им, идя по тропе. Под ноги посыпались ветки. Пузыревна вздохнула по- коровьи шумно и длинно. Кончив стрижку, Петр Петрович, не торопясь, с достоинством, отв я ­ зал веревку, смотал ее через локоть и большой палец в круг, из этого круга сделал восьмерку, сунул ее под мышку и ск а зал Муковозову: — Вы же должны быть политически подкованы. Что это за прояв ­ ление собственника? Земля-то ведь государственная. Петр Петрович ничего больше не промолвил. Он только пошлепал, пошлепал губами и неторопливо и важно пошел к себе, д аж е не в з г л я ­ нув на смиренно и почтительно молчавшую Пузыревну. Она была бри ­ гадиром десятидворки и поэтому прикинулась вполне дисциплинирован­ ной и благовоспитанной... Вся эта тягостная сцена д аж е у Валерии Антоновны отбила ж е л а ­ ние работать. И она с Бражниковым ушла в хижину. Они боялись, что Пузыревна завалится к ним и долго будет терзать их ж а лоб ам и на Му- ковозова и расска зами о своих болезнях. По ёе словам, у нее был и р а ­ дикулит, и сердечная недостаточность, и отложение солей в суставах. Но, между прочим, р аб о т ал а она ка к здоровый мужик. На свете, пожалуй, самые скучные люди — это говорливые люди. Бражников просто боялся их, он забол е в ал от одного звука их голоса. И страхи Бражниковых ока зались не напрасными. Едва они умы ­ лись и переоделись, к а к Пузыревна просунула голову в открытую дверь и елейно, ласково пропела: — Можно к вам? Бражников тоже с преувеличенной приветливостью пропел дорогой гостье: — Заходите, заходите! Бражников в отчаянии глянул на жену. Та сурово молчала. — Присаживайтесь, пожалуйста,— засуетился он, словно осчаст­ ливленный этим визитом. Бр ажников поспешил провести ее в комнатку жены, надеясь потом скрыться в свою каюту. Валерия Антоновна поня­ л а этот маневр и наградила мужа выразительным взглядом. А Б р аж н и ­ ков уже подвигал Пузыревне стул, ка к это подобает любезному, обхо­ дительному хозяину. — Нате-ка, вот я вам принесла домашних пирожков с повидлом,— ск а з а л а Пузыревна, кладя на стол промаслившийся кулек. — Д а что вы, В а р в а р а Матвеевна! — побагровев, воскликнула В а ­ лерия Антоновна.— Зачем это? Мы же не голодные! — И она, почти сер­ дито, стала толкать гостье кулек обратно. — Д а вы попробуйте, попробуйте! Это же ведь домашние, свежие.— И Пузыревна снова положила кулек на стол. Спорить с ней было бес­ полезно. Она просто обож ал а угощать чем-нибудь, дарить что-нибудь. Это было у нее вроде мании. Она уже подарила Бражниковым т аб у ­ ретку, ведро, занавеску на окошко. И отбиться от нее не было никакой возможности. Д аж е делая добро, она была какой-то навязчивой и н а ­ доедливой. Бражников не мог понять, откуда идет у нее эта мания угощать и дарить. «А может, она уж очень одинока»,— предположил он... . — Ну и что вы скажете про эту выходку? — мягонько, улыбчиво спросила Пузыревна. И тут же голос ее за звуч ал со страстью человека, верящего в свою правоту: — Послу-ушайте! Послу-ушайте! Ведь это же лиходей, сущий лиходей! Недаром жена его бегает к Ковриге. Эта Му- ковозиха в Ковригу влюблена, как мартовская кошка. И это в сорок-то пять лет! — всплеснула руками Пузыревна,— Вы только подумайте, ведь она же прямо на него молится.— И шепотом, шепотом, озираясь на