Сибирские огни, 1976, №6

Пират, прищурившись, посмотрел на Ромку и вытащил из пижамно­ го кармана огрызок толстого черного карандаша. Поглядывая на маль ­ чишку, он прошелся карандашом по фанерной стене. И среди всяких записей Бражникова стала возникать смеющаяся мордаха Ромки со вздыбленными волосами и с большими растопыренными ушами. З а то брови его крылато летели. Пират нарисовал Ромаху жирным, черным карандашом и только одни глаза сделал синими, хоть у Ромки они были серыми. Густые ресницы стояли вокруг них, точно камыш вокруг синих озер. Эти странные, неожиданные, сказочные глаза завораживали и з а ­ ставляли смотреть и смотреть на рисунок. Они как бы жили и тоже смот­ рели на всех. — Хо-ро-шо-о-о,— прошептала Зл а т а ,— хо-ро-шо-о-о! — Да -а , это дорогой подарок,— сказал и Бражников. — А рядом с ним помести-ка меня,— приказала З л а т а и вскочила с раскладушки, сбросила с себя простыню, сдернула с головы резиновую шапочку. Ее ненамокшие черные волосы упали на голые плечи. Карандаш Пирата побежал, побежал по фанере, и вот возникла фигура Златы , на нее посыпался косой дождик, мокрые волосы уп а ­ ли вперед, закрыли половину ее лица. Виднелись только подбородок да улыбающиеся губы. Вот руки ее поднялись к небу, навстречу дождю. И вдруг все увидели, что Зл а т а не стоит на земле, а улетает в небо. — Я этот лист фанеры сниму и унесу домой,— сказал Бражников. Потом пили вино и читали надписи на стенах... — «Шакал, попавший в капкан, перегрызает лапу и уходит. _ Ге­ рой!» — прочитала Злата самую верхнюю надпись.— Верно, герой! — согласилась она.— А люди этого не ценят. — «Спрошу-ка я у Ромахи: «Кто же из нас больше одарил друг дру ­ га? Я тебя своей любовью или ты меня, пробудив эту любовь?» — про­ читал Пират. Надписи на стенах были рассыпаны в беспорядке, словно Бр ажни ­ ков бросал их горстями. — Как это вы хорошо написали,— Злат а ласково улыбнулась Б р аж ­ никову. Он ничего не ответил, только ресницами прикрыл глаза. — Я тебя своей любовью...— начала повторять Злата , а Бражников закончил: — ...или ты меня, пробудив эту любовь? Зл а т а задумчиво и не мигая смотрела прямо в лицо Бражникова. А Пират, присев на корточки, читал самую нижнюю надпись: 1 «Проснулся глубокой ночью, услышал громкое, стремительное. тикание будильника и вдруг впервые понял это ведь бежит, убегает моя жизнь, это же топот времени! Ну куда, ну зачем оно так несется.» — Как это все грустно,— тихонько произнесла Злата , и никто не понял — о чем это она... Бражников очнулся от воспоминании, посмотрел на рисунки и вы­ шел из хижины к березам, к черемухе, к редким, сонным пересвистам птиц. Хорошо и печально было на душе. Вдруг посыпался, посыпался дождик, загомонил, затараторил на крыше хижинки, поздравил Б р аж ­ никова с днем рождения и еще кое о чем поговорил с ним, поговорил дружески, ласково, осыпал его с головы до ног и, минутный, убежал ку­ да-то, зашумел в березах, скрылся за ними, затих. Спал где-то в вагоне Ромаха, спала в каком-то городе уехавшая на гастроли Злата , где-то в ветвях дремали дрозды, спала в городской квар ­ тире жена, спали капли, повиснув на холодной, сладкой я г о д е -м а л и н е ,- все любимое находилось с Бражниковым, иа земле. Чего же ему еще нужно? Хорошо, пока все хорошо.