Сибирские огни, 1976, №5

смотреть, как Каменку в трубу запирают? Может, маму прихватить, а? Смотрите-ка, они уже познакомились и замышляют очередную ди­ версию! Никита умоляюще уставился на нее, но она сделала серьезное лицо: — Ты забыл, что тебе собираться надо? — Мы с папой в деревню у е зж а ем ,— с печалью сообщил Никита и надулся.— К бабушке. Велосипед берем, и надо еще крючки купить. Она-то остается, ей-то что. Ее больные не пускают... — Что ж, все это прекрасно, Никита! Что прекрасно? Она быстро вскинула глаза и от неловкости потя­ нулась, достала до ветки, сжала свисавшую белую гроздь-— и отдерну ­ ла руку: ладонь уколол хрусткий, уже подзасохший цветок... Г у с т ую темную зелень над головой неряшливо забивала серая слежавшаяся в а ­ та. Тополь был кряжистый, старый и много, должно быть, повидал на Своем веку. Не одну дуру , поди, улещали под ним. Дядя все ж е проводил их, назвавшись Безугловым... Теперь она шла по тем ж е улицам, еще мокрым от дождя, с тай ­ ной надеждой, что Безуглов возникнет так ж е внезапно, догонит, оклик­ нет. Но он не догнал. Не окликнул. Она не у д ерж ал а с ь и при­ хватила еще два квар тала — прошла мимо дома, мрачно темневшего дубовыми ставнями и резным крыльцом. З а ставнями ни проблеска. Я с ­ но, хозяин на даче, исполняет свой семейный долг... Она часто д умал а , почему он продолжает жить в этом старом до ­ ме, когда мог бы получить отличную современную квартиру в любом районе? Привычка? А может — как-нибудь с нею связано? Пока живет тут — все идет, как сложилось, а новая квартира, с ее светом, праздни­ ком, требованием новых усилий и забот, окончательно закрепит его за теми, кого должен будет там устраивать. Мысль понравилась ей — без связи с собой она не представляла его жизни. ...Ей казалось, она только что уснула, когда вскочила от телефонно­ го звонка. — Ты дома? Что ж е не отвечаешь? А я уже испугался,— голос так и окатил теплом сердце. — А сколько времени? — Три часа. Она молчала. — Ты не удивляйся, у нас тут ЧП. Потеряла меня? А я д аж е по­ звонить не мог. Этот дожд ь наделал делов. Воды хлынули, затопило, размыло, да камни еще пробили пульпопровод — в семи местах прорва ­ ло, весь день косынки, заплатки ставили — все бригады на ноги подня­ ли. Я чего звоню — сварщик у нас разбился. Вста ть не может, а «ско­ рую» не разрешает вызывать. Без тебя не обойтись. Уверяет, что просто зашибся, просит домой отвезти, а мне сомнительно. Может, взглянешь? Такой парень! Философ, мудрец! А , щен? — Хорошо. Одеваюсь. — А я за тобой уже и машину послал. И только в автомобиле, несясь сквозь ночной город, все еще пропи­ танный сыростью, ощутила, как спадает с нее суточная взвинченность, — выходит, не отпускало с пятницы? То, что он пропадает на стройке, и то, что уверен в ее преданности,, послал машину прежде, чем она со ­ гласилась,— все это примиряло с ним. В августе рассветы припаздывают. Черный край оврага зубатился домами и заборами в еле проблеснувшем небе, когда они с шофером, оставив машину на какой-то площадке, спустились на дно, залитое твер­ дой, хотя все еще зыбучей и сырой, лавой песка. Это был д аж е не ов­ раг, не ров, не яр, а глубочайшая и широчайшая промоина, язва на кр а ­ сивом и молодом теле города. Людские скворечники и будки, обсажен-