Сибирские огни, 1976, №5

ставлены все точки, уточнен каждый штрих. Генеральная репетиция. На сцене — цех большого завода. Часть станков искусно выполнена из фанеры, часть нарисована. Герой и его друзья в нарядных белых спе­ цовках. Металлический скрежет из магнито­ фона. Потом передача передового опыта, изучение прогрессивной технологии, во­ просы, ответы, цветы, занавес. Юрия Львовича похвалили, и пьеса пошла. Творчески переосмысливая получаемые замечания, Крылофеев совершенствовал спектакль от раза к разу. Фанерный станок героя убрали, а на его месго поставили настоящий, фрезерный. Герой стал давать шпинделя и втулки, уве­ личивая выработку от спектакля к спектак­ лю. Втулки театр стал сдавать в ремонтные мастерские, и оклад героя увеличился втрое. Друзья героя тоже потребовали убрать со сцены бутафорию и в темпе освоили профессии станочников. На сцене поме­ стилось восемь станков. Собрание из второго действия убрали, решив проводить его не чаще раза в месяц. Пустующие кресла из зрительного зала свалили в подвале, поставили станки и бро­ сили на них второй и третий составы. Спектакли стали начинать в семь тридцать утра. Билетеры-вахтеры перестали пропускать посторонних и отбирали пропуска у опазды­ вающих артистов. Многие подались в техникумы, а Юрий Львович ускоренным порядком окончил политехнический институт и получил дип­ лом инженера... Предприятие росло, ширилось, укомплек­ товывалось квалифицированными кадрами, успешно осваивало новые виды продукции и, завоевывая себе имя, выходило на меж­ дународный рынок... Однажды в главке Юрия Львовича отозвали в сторону и сказали, что нехоро­ шо на таком крупном объединении не иметь своего кружка художественной са­ модеятельности. Юрий Львович созвал рабочих и предло­ жил организовать кружок. Идею под­ держали. Юрий Львович предложил поставить пье­ су, воспевающую нашего современника, молодого рабочего, отличного товарища, физкультурника... Тут с места поднялся старый кадровый рабочий и, решительно рубанув рукой воз­ дух, предложил ставить Вильяма Шекспира. А. Бродский Разум из неведомой квартиры ( Р а с с к а з ) Однажды в ночной тишине он услышал этакое ритмичное постукивание, происхож ­ дение которого спросонья понять не мог. Обеспокоенны й (не воры ли?), он встал, стараясь не разбудить ж ену и детей. Граби­ телей в квартире не было, вода из крана на кухне тоже не капала. Но звук, отчетливо различимый, раздавался по-преж нем у, и поэтому напрашивался только один вывод: стучали где-то за пределами его квартиры. Но почему ж е такая четкая слышимость? И тут он догадался, что звук идет по тру­ бам отопительной системы. А что это могло значить? Он чутко притаился возле батареи на кухне, ставшей в этих обстоятельствах ка к бы станцией приема. Приема... чего? «Тук-тук-тук»,— улавливало его ухо, на­ пряженно прильнувшее к металлу. Почему- то заколотилось сердце и пересохло в гор ­ ле. Да, несомненно, кто-то в их о гром ном м ногоэтажном доме давал о себе знать. Почему ночью? Понимающе усмехнувшись, он закурил сигарету, поудобнее устроился на полу. А если не ночью, то когда же? Д нем , когда все на работе? Или вечером, когда в гостях, в кино, в театре, когда всех и вся заглушают телевизоры и магнитофо­ ны? Нет-нет, расчет был правильный у не­ известного, но, безусловно, толково мысля­ щего существа в этом мире, что сухо име­ новался д ом ом № 117/Б. И, возм ожно, не жалея своего здоровья, он уж е не в первый раз подает о себе сиг­ налы в ночное время в расчете на то, что отзовутся, услышат его, пусть даже кто-то, отдаленный от него десятками этажей... Да и сам-то ведь он, если честно, тоже не раз задумывался: а есть ли жизнь в со­ седних квартирах? Что там, за наглухо обитыми дверьми, как-то одиноко выходя­ щими на их просторные лестничные пло­ щадки?.. И вот четкий стук в ночи, и какое счастье, что он проснулся и сможет теперь ответить тому, кто, м ож ет быть, давно уже, безуспешно, теряя надежду, но все-таки ищет в их доме собратьев по разуму... А если это однообразное постукивание совершенно иного характера и рождено вовсе не пытливой мыслью, не поиском се­ бе подобных? Стараясь умерить волнение, он осторожно ударил по батарее какой-то железной штуковиной из кухонных наборов жены — сначала два раза, потом еще два раза, затем четыре. Последовало недолгое