Сибирские огни, 1976, №5

к другому. Сначала найденных было 330, потом 420... 790... сейчас их 927. Чудесные поправки! Сюжет произведения не успевает «канонизироваться». И тогда захотелось вдруг перечитать эту книгу, от скупых незатейливых страниц к о ­ торой остается двоякое чувство. Становит­ ся печально от безмерности человеческого горя, которое еще и сейчас приносит людям минувшая война; а потом приходят раз­ думья о высоком, вечном и —одновремен­ но — таком вот действенном назначении искусства. Е. ЦЕЙТЛИН Виктор Васильев. Детство Павла Василье­ ва. Повесть. Новосибирск, Зап-Сиб. кн. изд., 1974. Немногочисленная литература о выдаю­ щемся советском поэте Павле Васильеве пополнилась небольшой, но во многих отно­ шениях примечательной книжкой. Ее автор, брат поэта — омский литератор Виктор Ва­ сильев, рассказывает о самом начале био­ графии будущего автора знаменитых ныне поэм и стихотворений. Повесть рассчитана на юного читателя, она как бы вводит его в предысторию Васильевского творчества: особенно интересно будет прочитать ее тем, кто еще только собирается познакомиться с поэтическим наследием Васильева. Детство поэта прошло, как известно, в Павлодаре^— небольшом, патриархальном степном городке. А времена были сложные. С одной стороны — все вокруг еще жило впечатлениями только что прокатившейся по Прииртышью гражданской войны, появ­ лялись крепкие ростки новой жизни. С дру­ гой стороны — поднимал голову частный предприниматель: страна взяла курс на но­ вую экономическую политику... Немало противоречивого было и в самой семье юного поэта (писать он начал десяти л ет). Отец — директор школы, человек ши­ роко образованный и уважаемый в городе. Он дружит одновременно со старым рево­ люционером, большевиком Ярковым и с местным священником, он может быть лас­ ковым и внимательным отцом, но иной раз превращается в зверя, жестоко порет Павла. Автор рассказывает о том, какое влия­ ние оказал на формирование характера ге­ роя каждый из членов его большой и коло­ ритной семьи. Например, мать — ласковая, душевно щедрая женщина, отдавшая всю себя детям и семье. Или дед Корнила Иль­ ич — бывший лихой казак, участник русско- японской войны, рассказавший внуку нема­ ло историй и сказок, научивший его любить родное Прииртышье. Мы видим, что уже в детстве характер Павла Васильева был неуемным, прямо- такн неистовым. Он б ы л неистощим на разные выдумки, организовывал норой весь­ ма рискованные предприятия. Последнее из них — снятие креста с действующей церкви — вынудило его спешно покинуть родной город. Но в этом неистовстве характера, в маль­ чишеских дерзких поступках нетрудно узнать будущее неистовство Васильева- поэта, широкий эпический размах его поэм, их безудержную энергию. Личность его во многом сложна и противоречива. И старая истина — все мы вышли нз своего детства —-в данном случае особенно верна, особен­ но подходит в качестве ключа к загадке. Повествование ведется таким образом, что читатель как бы глазами юного Павла Васильева видит происходящее вокруг. Это взгляд восторженный, широко распахнутый на мир: «Кто сказал, что прииртышскне степй однообразны и мертвы, что в них нет ничего хорошего? Посмотри же, посмотри вдаль, и ты увидишь у горизонта марево. Оно кажется "морем, оно плещется, а белые облака над ним — не паруса ли это кораб­ лей? А ковыль? Словно кто-то разлил в степи трепетное серебро. Сорви ковыльный стебель и положи его на ладонь. Как он легок, нежен и беззащитен!» Несомненным достоинством повести яв­ ляется то, что в ней показаны самые пер­ вые шаги Васильева как поэта. Вот он ор­ ганизует игру в снежную крепость, но это не просто игра: она имеет свою «литератур­ ную основу»— роман Генриха Сенкевича «Огнем и мечом». Вот юный Павел впервые поддается очарованию сказок Пушкина. Вот он счастлив, получив подарок матери — то­ мик Брюсова. Сочиняет шуточные стихи для товарищей по классу, придумывйет ко­ лыбельную для младшего братишки... А вот совсем не по-детски сопереживает впервые прочитанным строкам Есенина: «У Павла дрожали губы, он сжимал их, прикусывал, боясь заплакать в голос, завыть, как эта есенинская собака... Что это за чудо — сти­ хи, поэзия? И как же они могут потрясать сердце! С каждым годом все сильней и силь­ ней чувствовал Павел эту таинственную, необъяснимую силу поэзии». ...Прочитана последняя страница. Паро­ ход увозит Павла Васильева не просто из Павлодара — увозит из детства. И поплыл он «к своему счастью и к своему горю, к своей работе и к своей славе...». А. ЛЕЙФЕР