Сибирские огни, 1976, №5

НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА ПУШКИНА > -■■;■ " ----------------------- ГЛАВА XVI Лето на даче. Ухаживания Дантеса > I ! . . . Л г.* ■ Пушкин всегда оберегал честь своего литературного имени, а-такж е честь семьи, защищал их от любых-нападок. В феврале 1836 года едва не состоялись поединки в С. С. Хлюстиным и князем Н. Г. Репниным, а в мае — с графом В. А. Соллогубом. Когда Пушкин узнал от княгини В. Ф. Вяземской, что Соллогуб допустил на балу неучтивость по отношению к Наталье Николаевне, графу был послан вызов. Сразу поединок не со­ стоялся, и в мае, когда Пушкин но делам «Современника» приехал в Москву и остано­ вился у Нащокина, Соллогуб прибыл к ним, чтобы условиться о дуэли. Нащокин роми- рил противников. Соллогубу пришлось написать Н. Н. Пушкиной извинительное письмо. «Милостивая государыня! Я, конечно, не ожидал, что буду иметь честь писать вам. Д е­ ло в несчастной фразе, которую я произнес в припадке дурного расположения, духа. Вопрос, с которым я к вам обратился, означал, что шалости молодой девушки не соот­ ветствуют достоинству царицы общества. Я был в отчаяньи, что этим словам придали, недостойное порядочного человека». Потом приписал: «И прошу принять мои извине­ ния». На вечере у Вяземских Наталья Николаевна попросила извинения у Соллогуба, и все было забыто. Нащокин перебрался на новую квартиру и жил в Воротниковском переулке в доме губернской секретарши Ивановой. «Так как теперь к моим прочим достоинствам приба­ вилось и то,-что я журналист, то для Москвы имею я новую, прелесть... Нащокин здесь одна моя отрада»,— писал Пушкин жене 11 мая 1836 года. З а день до этого, послав Наталье Николаевне 900 рублен, он сообщил ей, что встретился с Иваном Николаевичем Гончаровым, и хвалил жену за ее успехи в издательских делах (речь идет о литератур­ ном ж урнале): «Очень, очень благодарю тебя за письмо твое, воображаю твои хлопоты и прошу прощения у тебя за себя и книгопродавцов...» Пушкин также пишет жене, что зазывает в Петербург К. П. Брюллова, чтобы вылепить ее бюст. Когда поэт отсутство­ вал, он нередко давал жене поручения по издательским и другим делам, и она их доб­ росовестно выполняла. Письма Натальи Николаевны свидетельствуют о ее деликатно­ сти, большой доброте и душевности. Заботы о детях, о муже, о родных нельзя не заметить в любом из ее писем. Из братьев она любила больше всего Сергея Николаевича, кото­ рый был переведен в столицу и в чине поручика вышел в отставку. У Ивана Николае­ вича был характер тяжелый, он часто ссорился с родными, но и к нему Наталья Нико­ лаевна относилась хорошо. Наталье Николаевне было нелегко справляться с хозяйством и переездом на дачу. Она звала мужа приехать пораньше, но журнальные и архивные дела задерживали, его к Москве до 20 мая. 27 мая Пушкин писал из Петербурга Нащокину: «Я прихал к себе на дачу 23-го в полночь и на пороге узнал, что Наталья Николаевна благополучно родила дочь Н а­ талью за несколько часов до моего приезда. Она спала. На другой день я ее поздравил и отдал вместо червонца твое ожерелье, от которого она в восхищении...» Еще 26 января 1834 года Пушкин записал в «Дневнике»: «Барон д'Антес и маркиз де Пина, два шуана, будут приняты в гвардию прямо офицерами». А познакомился поэт с Дантесом летом 1834 года в ресторане Дюма. Мечтавший написать историю Франции, следивший за июльскими событиями 1830 года, поэт с интересом расспрашивал Дантеса, очевидца революции. С Натальей Николаевной и ер сестрами Дантес мог познакомить­ ся на балах. Если не познакомиться, то, во всяком случае, видеть издали. Возможно, имя Дантеса упоминалось в письмах Натальи Николаевны к мужу 1835— 1836 годов, но все ее письма того времени, за исключением одного, к сожалению, до сих пор неизвест­ ны. Во всяком случае, Пушкин в картели 1 писал о двухлетнем настойчивом ухажива­ нии Дантеса, и в письмах его последних лет четырежды и, видимо, небезосновательно упомянуты кавалергарды. > К а р т е л ь — письменный вызов на дуэль.