Сибирские огни, 1976, №5

берга. Рядом с Богоразом во главе северо- ведения стал более молодой, энергичный профессор, член партии с 1917 года, участ­ ник гражданской войны Ян Петрович Кош­ кин (Алькор). В 1929 году отделение народов Севера было переименовано в факультет. Учащиеся- северяне перекочевали из Максимельянов- ского переулка на Обводный канал, 7, в зд а­ ние бывшей духовной Академии. Ровно че­ рез год там состоялся митинг, на котором в торжественной обстановке огласили исто­ рический документ о создании первого в истории Института народов Севера. С той поры это учебное заведение стали называть сокращенно ИНС, а учащихся — инсовцами. Сами северяне дали институту еще одно название — «Чудесный чум». Владимир Германович часто вспоминал Штернберга и очень переживал об ушедшем друге по «Народной воле», по революцион­ ной борьбе, по научной работе. Богораз словно чувствовал, что и ему самому оста­ ется прожить с инсовцами совсем немного (он умер через шесть лет), и он не давал покоя Кошкину, торопил с публикациями научных трудов весь коллектив ИНСа. ИНС не был высшим учебным заведением. Он представлял собою своеобразный и теперь уже неповторимый учебный комбинат. Сюда продолжали съезж аться «люди в северных одеждах», напоминавшие первых учащихся рабфа­ ка, которые слушали Богораза у кост­ ра в Екатерининском парке. Но теперь в Ленинград ехали северяне, окончившие че­ тыре, а то и семь классов! Первой вузов­ ской ячейкой в ИНСе стал Северо-Азиат- ский семинарий, который окончили один­ надцать студентов. Ян Петро-вич Кошкин днями напролет был зан ят «Чудесным чумом», в котором уже ра­ ботала научно-исследовательская ассоциа­ ция, состоявшая из лингвистической, исто­ рико-этнографической, эконом-географиче- ской и педагогической секций. В каждой секций были свои «киты». Ян Петрович умел подбирать ключи к маститым и молодым ученым. Особое беспокойство и заботу про­ являл он об ученых из самих северян. Пер­ вым ученую степень кандидата наук полу­ чил Николай Иванович Спиридонов, взяв­ ший себе литературный псевдоним Тэкки Одулок. Его пестовали Богораз и Кошкин, а при содействии С. Я. Маршака Тэкки Оду­ лок опубликовал первую книжку. Литера­ турный талант его отметили Максим Горь­ кий, Алексей Толстой, Александр Фадеев. Среди молодых ученых-северян быстро вы­ делился ненец A h Y oh Петрович Пырерко, окончивший Коммунистический университет трудящихся Востока, громко заявили о себе аспиранты эвенк Салаткин и алеут Хабаров. ИНС готовил выпускников со средним образованием — учителей, экономистов, сог ветских и партийных работников для райо­ нов и округов Крайнего Севера. Юкагир Спиридонов возглавил окружной отдел на­ родного образования на Чукотке. Тэвлянто избрали первым членом советского парла­ мента от чукотских аборигенов, Бадма Б а ­ ранов стал руководителем Комитета Севера при правительстве Бурятии, Андриян Воро­ нин— председателем Совета депутатов тру­ дящихся Тунгиро-Олекминского националь­ ного округа, созданного в 1930 году. Кроме Северо-Азиатокого семинария и аспирантуры, в ИНСе работали подготови­ тельные курсы из двенадцати групп. В па­ мяти учащихся навсегда остались имена преподавателей, связавших свою судьбу с просвещением северных народностей. По­ всюду на Севере знали математика ИНСа Орбели, географа Пяро, словесников Андре- еву-Георг, Подгорскую, Куприянову, Мура­ тову, Лазуко. Спустя два года после открытия «Чудес­ ного чума» проходил митинг. Зачитывали приветственные телеграммы, выступали уче­ ные. Пришли на митинг рабочие двух заво­ д о в— шефы ИНСа. Богораз, сидевший за столом президиума, поднял руку. Наступила тишина. — Где бубны? — спросил профессор. Все недоуменно молчали, не зная, что от­ ветить. — Почему нет бубнов? — повторил свой вопрос Владимир Германович.— Ведь вы те­ перь все стали шаманами, нашими, советски­ ми красными шаманами. Надо бить в бубны, и пусть звуки их разносятся всюду по тайге и тундре. Пусть услышат звуки этих бубнов все люди на советской земле! Пусть эти звуки радости северных племен и народов услышат мои коллеги за океаном... Ян Петрович Кошкин прервал Богораза и вызвал тринадцать инсовцев. — У тринадцати малых народностей Се­ вера,— продолжил Владимир Германович,— сегодня родилась своя национальная пись­ менность. Я верю — и это осуществится очень скоро! — что любое племя на совет­ ской земле будет иметь букварь на своем родном языке. Я помню первых своих де­ вятнадцать учеников. Теперь вас, инсовцев, сотни! Мне, старику, недолго осталось жить, но я верю — у чукчей, юкагиров, нивхов, ненцев, манси, нанайцев и долган, у эвен­ ков и удэгейцев появятся свои ученые, по­ эты, прозаики и драматурги! И я снова спрашиваю: где же ваши бубны? Оркестр заиграл туш. Зал аплодировал. Богораз, взволнованный, стучал кулаком по столу, подражая ударам бубна, как это бы­ вает в стойбищах Севера на самых больших праздниках. О чем писал учителю Бэркон Вы спрашиваете меня,— писал инсовец, родившийся в низовьях Лены, своему школь­ ному учителю,— почему я за семь лет ни ра­ зу не приехал в родные края. Вопрос этот законный и правильный. Как вам известно, родителей у меня нет, а в год моего отъезда в Ленинград скончался мой брат. Так что я остался круглым сиротой. На самом же деле я не могу считать себя одиноким. Наш ин­ ститут — единая и дружная семья. У нас учатся представители двадцати четырех м а­ лых народностей Крайнего Севера, Я никогда не забуду вас, мой дорогой учитель. Вы первый русский человек, подо