Сибирские огни, 1976, №4

«ОДРА» —« С И Б И Р С К И Е ОГНИ» . ВСТРЕЧИ. СТИХИ. ( А л е н с а н д р П л и тч е н к о ЧУВСТВАМ НЕ НУЖЕН ПЕРЕВОДЧИК I. Вроцлав — Станислава Платувна — Ополе — Казммеж Кошутский — Тогучин — Ян Гочол — Собутка — Яцек Лукашевич — верлибр — Академгородок — Ян Чопик — Новосибирск — Б. С. Кунда — «Одра» — «Сибирские огни» — встречи — стихи — стихи... — Ночные города, точно горсти драгоценных камней, горят в нео­ глядном пространстве зимней ночной Сибири — фантастическая картина!.. Космическая — каждый город, как галактика в транссибирской вселен­ ной!..— говорил Яцек Лукашевич в интервью для радиожурнала «Творче­ ство», касаясь этимологии названия журнала «Сибирские огни» и переда­ вая свои впечатления от ночного перелета Москва— Новосибирск. — Теперь понятно, куда уходят иные наши давние дни... Дни моего детства — снежные, мягкие, наполненные праздничным общением с до­ брыми людьми, наполненные счастливыми открытиями, эти дни я нашел здесь, в Сибири, среди смеющегося снега тогучинских попей,— говорил Ян Чопик после зимней рыбалки, после знакомства с делами района, на встрече в редакции тогучинской газеты «Ленинское знамя», и в словах его слышались будущие стихи. — Вспоминаю свою мать... Знаете почему? В сибирской масштабно­ сти, где расстояния измеряются не километрами, а часами — мне все время чудится могучий бас Федора Ивановича Шаляпина... Моя мать пе­ ла с ним в Варшаве, в опере «Борис Годунов». Эта поездка к вам, в Си­ бирь, оживила многое в моей душе, я пишу книгу о матери,— говорила Станислава Платувна на встрече в «Сибирских огнях», предваряя дежур­ ный вопрос о «дальнейших творческих планах». При переводе моих стихотворений Ян Чопик столкнулся со словом, незафиксированным ни в одном словаре. Веря в силу контекста, Ян оста­ вил это слово непереведенным, смутно догадываясь, о чем идет речь, и опубликовал стихи. Однако неизвестность, видимо, томила его, как неза­ вершенная музыкальная фраза, и уже при первой встрече в аэропорту Толмаче во он спросил: что же значит это слово? Я не стал объяснять ему, все предоставил контексту Сибири, и Ян, а вслед за ним и Яцек Лукаше­ вич,— поняли это слово, открыли его для себя, проходя мимо елок в сквере Героев революции. — Куржак! Вот он — куржак! — сказали они.