Сибирские огни, 1976, №4

тился властию и почал совокупляться в дружбу1, подобно мирским. Со­ вокупился он и с тем человеком... Имя его да будет проклято! С тем, что взял я из гноища и поднял на высоту великую... И учали они вдвоем со­ ветоваться тайно от нас, считая, должно быть, нас слабоумными! Общ- ников своих ввели к нам в синклитию 2 и учали злой совет свой утвер­ ждать... Нам же ни о каких делах не докладывали, будто бы нас и не было вовсе. Держать нас також изнамерились, как держали во младен­ честве, ни в чем воли не давая!.. Но в летах совершенных не восхотел я быть младенцем... Противно то разуму, и воле божьей противно, коей мы на царство помазаны! Ибо царство нам не в кормление дано, а на труд, как ремесленнику иль ратаю, дабы мы подвинулись трудом своим во славу веры нашей правой и отечества нашего. Иван выговорился и как-то обмяк, огруз, словно все, о чем он гово­ рил, он снизывал с какого-то невидимого, продернутого сквозь него стер­ жня, и, не имея сил остановиться, снизав все до конца, ослабил этот стержень. — Вот, старцы, моя исповедь, мое слово и моя клятва,— устало и даже как будто равнодушно прибавил Иван.— Ступайте и разнесите их по Руси... Пусть ведает Русь правду мою и грех мой... И пусть ведает, что отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!.. Да поможет мне в том господь бог! — Иван вскинул вверх голову, на мгновение замер. Яркое пламя свечей, стекающее с паникадил, словно подожгло его глаза...— Ступай­ те...— сказал он тихо, но в его голосе уже не было ' усталости, не было равнодушия, куда делись и его расслабленность, огрузлость... Выспрен­ ний, властный, напрягшийся, словно сдерживающий в себе еще что-то — более грозное и могучее, он сурово оглядел нищих, как воевода ратни­ ков перед боем, и словно вдохнул в них свою суровость, а вместе с су­ ровостью и то грозное и могучее, что рвалось из него. Страшны стали лица нищих— страшны той блаженной, неукроти­ мой истовостью, что выплеснул на них Иван из своей души. — Не дарю я вас, дабы не облыгали, не очернили ваших душ зло- пыхи и недоброхоты! С чем пришли, с тем уйдите, и пусть не скажет ни­ кто про вас: «Царскими дарами движется их речь!» Да и что дары, что злато?..— Взгляд Ивана стал еще суровей, голос — проникновенней... Подкупал и вдохновлял этот голос! — Душу я свою вам отдал!.. Царские стольники, подхлестнутые взглядом Юрьева, кинулись от­ бирать у нищих ковши и чаши. Отобрали, вновь взгромоздили их на по­ ставцы. Нищие, словно не зная, чем занять освободившиеся руки, вдруг за­ крестились, галдливо понесли свое заученное, извечное: «Спаси бог!..» — Ступайте! — громко, нетерпеливо сказал Иван.— Ступайте, бра­ тия! Да будет благословен ваш путь! Тебя, старец,— обратился Иван к нищему, с которым разговаривал,— прошу остаться и за свой стол прошу сесть... Гостем дорогим будешь! Тебе первому заздравную чашу за­ чинать! — Како ж, государь?!. Помилуй бог!..— вместо благодарности про­ лепетал удрученно нищий и в отчаянье повел руками по своим лох­ мотьям. » — Не устыжайся своего рубища, старец... Истинное в человеке — токмо душа! Все прочее — прелукавие... А ты блажен, старец! Душа твоя покойна, сердце чисто... — Блаженны чистые сердцем,— угодливо и великодушно гуднул Варлаам,— им дано лицезрение бога! ' С о в о к у п л я т ь с я в д р у ж б у — составлять .партию, 2 С и . н к л и т и я — совет высших чиновников.