Сибирские огни, 1976, №4

Рассказывая жене об этом инциденте, поэт пишет 18 мая 1834 года: «Никто не должен знать, что может происходить между .нами; никто не должен быть принят в нашу спальню. Без тайны нет семейственной жизни...» В следующем письме: «Мысль, что кто-нибудь нас с тобой подслушивает, приво­ дит меня в бешенство. Без политической свободы жить очень можно; без семействен­ ной неприкосновенности... невозможно: каторга не в пример лучше. Это писано не для тебя...» 8 июня 1834 года, все еще никак не придя в себя от обиды, Пушкин объяснял жене: «Не сердись, жена, и не толкуй моих жалоб в худую сторону. Никогда не думал я упрекать тебя в своей зависимости. Я должен был на тебе жениться, потому что всю жизнь был бы без тебя несчастлив; но я не должен был вступать в службу и, что еще хуже, опутать себя денежными обязательствами... Теперь они смотрят на меня, как на холопа...». Надо было брать отставку и ехать в деревню, увезти Наталью Николаевну от ле­ стного внимания государя. И Пушкин подал Бенкендорфу заявление об оставке. Про­ сил только не лишать его права посещать государственный архив. Царь передал Ж у­ ковскому следующее: пусть, мол, уходит, но в таком случае он его и знать не хочет. С уходом со службы запрещалось и посещение архивов. Это означало вконец испор­ тить всю свою будущую жизнь: ведь основной труд, над которым Он думал работать,— «История Петра I» — был не завершен. Через посредство Жуковского дело с отстав­ кой было замято. Да и мнение Бенкендорфа было такое: «Лучше, чтобы он был на службе, чем предоставлен самому себе». Пушкин вел уединенную жизнь, виделся только с Соболевским, в свет показывал­ ся редко, хлопотал по издательским делам и усиленно работал над «Историей Пет­ ра 1», благо архивные документы ему разрешили брать на дом. Написать этот истори­ ческий труд он считал своим долгом перед Россией. Дом его на Пантелеймоновой улице был против Летнего сада, и Пушкин каждый день выходил туда гулять: «Летний бад мой огород. Я, вставши ото сна, иду туда в халате и туфлях. После обеда сплю в нем, читаю и пишу. Я в нем дома». «Летний сад полон,— пишет он жене в другом письме.— Все гуляют. Графиня Финкельмон звала меня на вечер... За Соллогуб я не ухаживаю, вот те Христос; и за Смирновой тоже». Поэт передает приветы Наталье Николаевне от Жуковского, Вяземского, Сперан­ ского, Плетнева. Семейный врач Пушкиных Спасский был также частым посетителем их дома. Он советовал поэту, какие лекарства должна принимать его жена. «Говорил я со Спасским о Пирмонтских водах, он желает, чтобы ты их принимала». «Начала ли ты железные ванны?» — спрашивает он жену в другом письме. После отъезда Натальи Николаевны пришло письмо от Н. И. Гончаровой. Пушкин сразу же ответил теще и сообщил об этом жене. В гостях у поэта бывал И. Н. Гонча­ ров, поручик лейб-гвардии гусарского полка, квартировавший в Царском Селе. Приез­ жал погостить из Новгорода другой брат Натальи Николаевны, юнкер первого учебно­ го карабинерского полка, С. Н. Гончаров, к которому поэт относился с особой сим­ патией. Е. И. Загряжская жила на даче, и ко дню рождения Александра Сергеевича при­ слала ему всяких ягод и фруктов. Она беспокоилась о Наталье Николаевне, детях, и Пушкин каждое письмо от жены, в котором были приветы тетке, отвозил старой фрей­ лине. «Ты спрашиваешь, что я делаю. Ничего путного, мой ангел. Однако дома сижу до четырех часов и работаю. В свете не бываю; от фрака отвык; в клобе провожу вечера. Книги из Парижа приехали, и моя библиотека растет и теснится». Д. Н. Гончаров жил в Москве до 14 мая, Наталья Николаевна с детьми уехала в Ярополец к матери несколькими днями ранее. Сестры сопровождали ее. «Не знаю, куда отправить тебе деньги,— беспокоился Пушкин,— в Москву ли, в Волоколамск ли, в Калугу ли? На днях на что-нибудь решусь». Радость свидания с дочерью после трехлетней разлуки и с внуками очень тепло выразила Наталья Ивановна в письме к Пушкину от 14 мая 1834 года: «Прежде чем ответить на Ваше письмо, мой дорогой Александр Сергеевич, я начну с того, что побла­ годарю вас от всего сердца за ту радость, которую вы мне доставили, отпустив ко мне