Сибирские огни, 1976, №4

которое вела в семнадцатом году томская сыскная полиция по поводу исчезновения драгоценностей моего деда. — Купца Кухтерина?!.— враз сорвалось у Антона и Голубева. Крохин, как показалось Антону, посмотрел на них с высокомерием, усмехнулся и спросил: — Что вас так удивило? — Значит, вы внук ограбленного купца? — уже спокойно спросил Антон, стараясь сообразить, не сочиняет ли Крохин. — Да... Моя мама, Ариадна Аристарховна, урожденная Кухтерина. Вы находите в этом криминал? По-вашему, быть потомком богатого куп­ ца — преступление?.. — По-нашему, будьте вы хоть наследным принцем, но не нару­ шайте уголовный кодекс... — Разве я его нарушил? — резко прервал Антона Крохин. — В этом пока никто вас не обвиняет,— сделав ударение на слове «пока», проговорил Антон и сразу спросил: — Как материалы сыскного отделения попали к вам и для чего вы их хранили? — Это семейная реликвия. — Реликвия?.. Вы этим бумагам поклонялись? — Я поклонялся своему деду, который из простых мужиков сумел стать миллионером. — Как документы попали к вам? — строго повторил вопрос Антон. Крохин задумался, на его впалых щеках заходили желваки. Види­ мо, решив, что терять больше нечего, он хмуро ответил: — Это дело вел отец. Он работал в сыске, только что окончив юри­ дический факультет. После революции забрал из архива все материалы, как печальную память о семейной катастрофе. После смерти отца, есте­ ственно, документы перешли ко мне. — Вашего отца звали Яковом Ивановичем? — вспомнив рассказ де­ да Матвея, спросил Антон. — Да... Моим отцом был Яков Иванович Крохин. Прошу учесть, что после революции он признал Советскую власть и со стороны ее не подвергался никаким репрессиям. Он честно трудился до конца своих дней. В разговор вмешался Слава Голубев: — Станислав Яковлевич, вы долгое время жили в Томске. В пяти­ десятые годы там, говорят, можно было встретить такого, знаете, чуточ­ ку помешанного старичка по прозвищу Якуня-Ваня. Вам не доводилось его видеть? — При чем здесь прозвище?..— Крохин недоверчиво посмотрел на Голубева, как будто заметил, что его разыгрывают.— «Якуня-Ваня» это была любимая присказка моего отца. Дальше что?.. — Да нет, ничего,— торопливо проговорил Голубев и вздохнул. — — Умер ваш отец, умерла и присказка. Крохин натянуто усмехнулся: Естественно. — Кстати, когда и где он умер?, — спросил Антон. — В Томской психиатрической больнице. В пятьдесят шестом году у него случилось тяжелое психическое заболевание, а через два года он скончался. — Сами вы не пытались отыскать драгоценности деда? — Столько лет спустя?.. Кто ж их теперь найдет?..— Крохин задум­ чиво опустил голову,— Правда, однажды, охотясь в Потеряевом озере с подводным ружьем, я натолкнулся у острова на затопленные подводы. Похоже, это были подводы моего деда, но, кроме чайного сервиза, там уже ничего не было. — А вы к старушке Гайдамаковой не обращались?