Сибирские огни, 1976, №3

кого железнодорожника, лицо которого показалось так знакомым на месте происшествия. — Глухов Иван Серапионович. Знаешь такого? — Ну, как же! Лучший плотник колхоза был, сейчас на пенсию ушел. Значит, путевой мастер племянник Глухова? Зачем Глухов к нему наведывался? — Помог дров на зиму заготовить. Приезжал на лошади. Дрова за­ готовляли в той роще, где обнаружен труп, так что, вполне возможно, след телеги на опушке с той поры остался. — С продавцом магазина беседовал? — Там не магазин, а буфет от треста дорожных ресторанов. Буфет­ чицу нечаянно перепугал. Ей запрещено спиртным торговать, а она зна­ комых «выручает»,— Голубев достал из кармана водочную этикетку и положил ее на стол перед Антоном.— Вот, полюбуйся... Официально на трестовской базе получает запрещенный продукт. — Буфетчица, конечно, не помнит, кому водку продавала?.. — Кое-что удалось вспомнить, когда разговор коснулся нарушений правил торговли. Говорит, из железнодорожников на прошлой неделе только путевой мастер две бутылки покупал. Наверное, дядю по случаю встречи угощал. — Дядя его раньше не пил. — Может, для собственных нужд? Говорят, рыбак он заядлый. А какая уха без поллитровки?.. — Кто, кроме мастера, покупал? ■ _ Говорит, какому-то инвалиду продавала. Будто бы, опять же, путевой мастер уговорил продать бутылку. Толковал я с мастером. Он утверждает, какой-то проезжий пристал. Чтобы отвязаться, сказал бу­ фетчице: «Продай, а то умрет от жажды». Помолчали. Антон почему-то вспомнил, как сегодня утром хвастли­ во заявил Голубеву, что знает в лицо каждого райцентровского алкого­ лика. Словно уловив его мысль, Слава задумчиво сказал: ^ — Подбросал ребус этот старикан... Слушай, давай отдожим пе­ редачу дел, а? Одна голова хорошо, а две — лучше. Распутаем это дело коллективно, а после уедешь. Ведь коллектив это огромная сила! — А ты не меняешься, Слава,— Бирюков помолчал, разглядывая этикетку.— Посмотрим, если понадобится...— наконец ответил он.— Ты обещал рассказать, чем закончилась беседа с Торчковым. Голубев махнул рукой — пустое, мол, дело. — Никаких денег, по-моему, у Торчкова не терялось. Понимаешь, ни на один вопрос откровенно не ответил. Ни с того ни с сего соседку свою, какую-то Гайдамакову, начал костерить на чем свет стоит. Они что/действительно, рядом живут? — Проулок их усадьбы разделяет. — Так вот якобы козел Гайдамачихи повадился в торчковскии ого­ род капусту хрумкать. Торчков его как-то подкараулил и — вилами в бок, а Гайдамачиха в отместку торчковскому гусаку голову отрубила. И сейчас между ними «убийственная» воина идет. Кто она, эта бабка дамачиха? — Гайдамачиха?’ Старуха, лет под восемьдесят. — Правда, что она из помещиц? — Какое М у ж ее отставной штабс-капитан был, ну а после его смерти говорят старики, трактир в Березовке и паром через Потеряево озеро^на содержала. КЙчаковцы все это „ожгли, а хозяйку „уть было к стенке не поставили. Бирю^оГпожал плечами. Не дождавшись ответа, Голубев загово­ рил снова: