Сибирские огни, 1976, №3

тоже спокойно и невозмутимо и тоже с издевкой, но издевкой зловещей, бросил Мстиславский. Гораздо, гораздо, князь Иван,— вздохнул Кашин, вздохнул как будто бы даже с облегчением и, повернувшись к Мстиславскому, с гор­ дой улыбкой бросил ему в лицо:— Тебе есть чем встречать царя! ц~~ Что я за то обрету?! — вразумляюще проговорил Мстислав­ ский.—ТЧесто при нем?.. Чин?.. Власть?.. Все сие у меня в избытке! На­ до мной токмо царь да князь Володимер. Я могу лише терять, боярин, а обретать мне уж нечего. И посему — промышлять предательством не стать мне. На арбатской веже появился знак — царь въехал в Москву... Мсти­ славский и Кашин вместе увидели затрепыхавшийся над высоким, остроконечным шатром вежи кусок холстины и вместе, мимо воли, при­ поднялись на стременах, как это делали обычно при -появлении царя, если были верхом. Кашин оставался спокоен, невозмутим, но на лицо ему выплесну­ лась такая густая бледнота, что стало казаться, будто у него на щеках и впадинах около носа схватилась иссера-желтая корочка. Эта бледно­ та выдавала в нем не то затаенную тревогу, не то злобу, не то просто страх — или еще что-то, одному ему ведомое, но несомненно связанное с царем... Может быть, в эту минуту он решился на то, на что до сих пор не мог решиться, и, заставив себя сказать — да, и в мгновение ока почувствовав все, на что обрекало его это решение, это окончательное, бесповоротное — да, он не смог полностью совладать с собой, и отхлы­ нувшая от лица кровь выдала подспудную смуту его души. Мстиславский, заметивший бледноту Кашина, с неожиданной яростью подумал: «Хорошо на медведя лише рогатину готовить!» — и чуть было не сказал этого вслух, но, вспомнив о своем собственном страхе, сдержался и, чувствуя, что остальные бояре, уже заметившие знак, сейчас подъедут к ним и помешают ему сказать Кашину самое главное, быстро заговорил: — О боярах, о животах ваших, о чести пекусь, понеже паче всех вас разумею, сколь опасны задумы и страсти царя и сколь вы слабы!.. Он сильней вас и искусней, хитрей,, и одержимей!.. Без нас — сильных и искусных, вы сгибнете, с нами — станете сильными и ваше придет к вам! Кашин, уже полностью справившийся со своим волнением и вернув­ ший на свое лицо прежнюю невозмутимую улыбку, спокойно сказал Мстиславскому: — То богу единому ведомо... Но писано, князь, что не проворным достается успешный бег, и не храбрым — победа, и не искусным — бла­ го, но время и случай для всех их! А тут мы равны!.. Кашин взял по­ вод, прямо, уже без улыбки, посмотрел Мстиславскому в глаза, твердо сказал: — Я разумею тебя, князь!.. Разумею, чего ты хочешь, чего при­ искиваешь... Нам не по пути! — Сильным мнишь себя? — уже в спину Кашину бросил Мстислав­ ский. — Правым! — обернувшись к нему, спокойно сказал Кашин. ' . 1/ I I , v-v-*. с - , ч; 3 Пробив толщу несметной, ликующей толпы, заполнившей весь Арбат, царский санный поезд выехал на площадь перед церковью Бори­ са и Глеба. Царские сани, бывшие в голове поезда, доехали до середи­ ны площади и остановились... Иван вылез из саней, ступил на землю, Л тотчас смолк и восторженный рокот толпы, и неистовый звон колоко-