Сибирские огни, 1976, №3

Царь был пострашней дьявола: ни крестом, ни молитвой от него не за­ щитишься, если он приехал с дурным намерением. — Что же оторопели, святые отцы? — снисходительно буркнул Иван. — Благословите государя своего земного! Иван подошел к игумену, снял шапку, преклонил перед ним колено — игумен поспешно благословил его. Иван поцеловал дрожащую руку старца, выпрямился, ласково сказал: — Дары привез я в обитель. В санях у меня... Холоп мой вынет... Старцы молча поклонились Ивану — по-прежнему недоумевающие, растерянные и встревоженные столь неожиданным приездом царя. А Иван, словно нарочно, продолжал мучить их своей ничего не говорящей ласковостью: — Заутреню отстою у вас... Службу готовьте в надвратной церкви — дороге моей обратной быть доброй! К рассвету намерен я быть в Кли­ ну, а к обедне, даст бог, поспею в Иосифов монастырь. Службе там быть великой!.. Допрежь Москвы! Понеже — истинной освященности делу своему хочу! Иван помолчал, порассматривал встревоженные лица старцев, по­ мучил их еще немного, наконец сказал: — А покуда сведите меня к старцу Васьяну... К нему я приехал. Игумен проводил Ивана к келье Вассиана. Вассиан молился... Маленькая лампадка, слабо мерцавшая в углу — у тябла с иконами, лишь чуть разжижала загусший мрак тесной и уз­ кой, как нора, Вассиановой келейки. Иван перекрестился на иконы и за­ мер, не смея перебивать молитвы. Сердце Ивана, поначалу чуть трепыхавшее от благоговейной за­ таенности, вдруг забилось мощно и зло. На какое-то мгновение все-все: и келья, с ее мертвенным мраком, и покой, и отрешенность, которыми был пропитан этот маленький мир, населенный одной-единственной ду­ шой, и сам Вассиан, смиренный и будто бесплотный, пристывший к полу серой тенью,— все это стало противным Ивану, и он вдруг пожалел, что приехал сюда, пожалел о своей настойчивости, с которой стремился в эту келью, пожалел о своих чувствах, с которыми мчался к этому стар­ цу, и, пожалев обо всем этом, устыдился своего отчаянья, пригнавшего его сюда. Ему страшно захотелось уйти отсюда, не медля, не дожидаясь, пока этот бесплотный старец обратит на него свой взор, и он уже наме­ рился сделать это, но Вассиан вдруг прервал молитву й повернул к Ива­ ну свое лицо. Спокойный взгляд старца остановил Ивана, и от этого взгляда в душе Ивана все вдруг перевернулось, все стало совсем иным — иным стали и келья, и мрак, наполнявший ее, и сам Вассиан... У Ива­ на вновь сбилось дыхание, и он взволнованно поклонился Вассиану. Вассиан словно ждал Ивана: ни одна морщинка не дрогнула на его черном, изможденном липе, а глаза, подержав Ивана в своих цепких лу­ чах, спокойно, но почтительно опустились вниз, давая понять Ивану, что даже здесь чтут его царственность. — Приходил ко мне нынче во сне покойный митрополит Даниил,— тихо выговорил Вассиан, так, 'будто продолжал прерванную молитву. — Вопрошал меня: «Идеже имя наше, Васьян? Попрано?» Подивился я, раздумался — про что бы сие? Тебя вспомянул, государь... Молиться принялся... Вот и ты предо мной. Не попрано,«стало быть, имя наше! — Имя ваше свято,— протяжно прошептал Иван.— Помнит Русь и престол ее про вас!.. И враги их також не забыли имя ваше! — Здравствуют, стало быть, они? — как камень, опустил в душу Ивана свой вопрос Вассиан. — Здравствуют...— сквозь стиснутые зубы вышептал Иван и, пой­ мав своими настойчивыми глазами спокойные, мудрые глаза Вассиана, еще тише, словно таясь от кого-то, прошептал: — Скажи мне, старец...