Сибирские огни, 1976, №3

да, помедлил, словно страшился или брезговал зияющей перед ним чер­ ноты. Чернота пахла человеческими испражнениями, гнилью, застояв­ шейся, перекисшей сыростью. Лицо Мстиславского передернула наме­ ренная, ободряющая улыбка... @н втиснулся в узкий проход, разрушая факелом эту зловонную, густую черноту. В углу, на истолоченной соло­ ме, покрытой рогожиной, он увидел Вельского. Вельский стоял на коле­ нях — радостный и растерянный от такого обилия света. — Вот « т о принес мне свет!.. — сказал удивленно он.— А я уж поду­ мал!..— Он с удовольствием потянулся, грюкнул цепью, которой был * прикован к стене, откинул ее с рогожи, поманил Мстиславского к себе. — Садись, князь... Долго так не настоишь! Всего более мне хочется здесь встать да выправиться во весь взроет!.. Да еще свету хочется! — Царевич народился,— сказал Мстиславский. Сесть на рогожу ря­ дом с Вельским он не решился и продолжал горбиться, придавленный низкий сводом. — Он тебя послал? — Не вернулся он еще... В Старице, у князя Володимера на гостив- ствах. Грамоту оттуда дослал — помилование всем! Эй ты, холоп!..— позвал он ключника.— Отомкни боярина от цепа. — Погодь, князь,— улыбнулся Вельский и вдруг заорал на вошед­ шего ключника: — Поди прочь, собака! Прочь! И затвори дверь, чтоб не смрадило от тебя! Ключник покорно убрался за дверь и тщательно притворил ее. — Погодь, князь,— вновь улыбнулся Вельский.— Ежели ты по сво­ ей воле пришел высвобождать меня из оков, то я земно поклонюсь тебе, но отсюда не пойду! — Не разумно...— приглушая голос, сказал Мстиславский.— Поку­ да есть возмога, уходи, князь. До рубежа шесть дней пути...— Мстислав­ ский приблизился к Вельскому, опустился рядом с ним на колени.— До его возврату никто тебя не хватится. Как раз поспеешь... Более я ничем не могу тебе поспособствовать. •— Неужто, мнишь, он примет твои оправдания? — Примет, не примет, но они есть... Грамога его! Более может и не быть. — Грамота на татей да разбойников, да нетчиков... Были уж такие гра­ моты, да опальников его они не касались. Про то ведаем все мы, а он — и подавно! Сидеть тут тебе, князь, вместо меня... По смерть! — Я смогу оправдаться. — А ежели нет? Пошто испытывать судьбу? — Попытка опасная — верно... Да ежели не пытаться, ежели покор­ но ждать своей участи!..— Мстиславский брезгливо дернул щекой.— Че­ го мы дождемся? Ты уж дождался! — Нет, князь, со мной — иное!..— Вельский беспечно рассмеялся.— Я оплошал!.. Искусней надобной хитрей чинить ему опор. Умен он! — Не хитрей, князь,— дерзостней! Надобно открыто восстать! От­ крыто, князь!.. Надобно отъехать за рубеж — тебе иль мне... Надобно показать ему, что мы не станем терпеть его насилие. У нас есть право отъехать! Предки наши, князья Гедиминовичи, своей доброй волей прие­ хали на службу к его деду, и мы вольны в своей службе ему! — Однако ж ты хочешь, чтоб отъехал я! — полоснул Мстиславского недобрым взглядом Вельский и самодовольно засмеялся. Мстиславский ответил ему таким же взглядом и, чуть помедлив, с досадой сказал: — Мнишь, небось, что хитрить я намерился с тобой? А пораскинь-ка мыслью, кому поводней отъезд свершить? Ты в опале, в терзаниях, в не­ милостях... С тобой бог и правда! Ты не измену свершишь, ты живот и честь свою от его злобных посягательств защитишь. А я?.. Я в почетном