Сибирские огни, 1976, №3

С. С. Хлюстин, внучка московского губернатора, подруга Натальи Николаевны Н. М. Еропки.на, родственница Е. А. Малиновская и ее мать А. П. Малиновская, давнишний знакомый семьи граф Федор Иванович Толсгой-Американец. Уйдя в отставку в чине полковника, он жил в Москве, в Староконюшенном переулке. Об этом человеке ходили легенды. Один из друзей Толстого в разговоре с молодой женщиной вспоминал о нем так: «Таких людей уже нет. Если бы он вас полюбил и нам бы захотелось вставить в браслет звезду с .неба, он бы ее достал. Для него не было невозможного» (В Вересаев). В декабре 1828 года Пушкин приеха’л в Москву. Недолгое пребывание в столице оказалось на сей раз переломным в судьбе поэта. На одном из балов у танцмейстера Иогеля он увидело Наталью Гончарову. «В белом воздушном платье, с золотым обручем .ца голове, она в этот замечатель­ ный вечер поражала всех своей классической царской красотой. Александр Сер(еевич не мог оторвать от нее глаз. Слада его уже тогда прогремела на всю Россию Он всюду являлся желанным гостем, толпы ценителей « восторженных поклонниц окружали его, ловя всякое слово, драгоценно сохраняя его в памяти. Наталья Николаевна была скромна до болезненности, при первом знакомстве их его знаменитость, властность, присущие гению, не то что сконфузили, а как-то придавили ее. Она стыдливо отвечала на восторженные фразы , но эта врожденная окромность только возвышала ее в глазах поэта» (В. В ересаев). Тогда же Пушкин сказал одному из бывших с «им друзей, что участь его решена. Влюбившись в Н. Н. Гончарову, Пушкин просил графа Ф. И. Толстого съездить к Гончаровым я испросить позволения привезти его к ним. Разрешение было Дано Мы не знаем в точности, какой характер носило общение поэта с Натальей Нико­ лаевной, но, по воспоминаниям современников, он «начал помышлять о женитьбе» (Н. Ашуки.н, Москва в жизни и творчестве А. С. Пушкина, М., 1949, стр. 120). Отпраздновав Новый год, Пушкин уехал из Москвы. 9 января 1829 года Вяземский писал жене: «Пушкин на днях уехал... Он что-то во все время был не совсем по себе. Не умею объяснить, ни угадать, что с ним было или чем не было». А дело было в том, что Пушкин серьезно влюбился. Любовные романы бывали у него и раньше, « о такого сильного чувства, какое он испытал, увидев Гончарову, не было. О подливной, все­ поглощающей любви Пушкина говорит и тот факт, что на этот раз поэт не поделился с Вяземским своими чувствами, хотя раньше он всегда рассказывал другу о своих увлечениях. Г Л А В А V Роман А. С. Пушкина с / / . Н. Гончаровой Петербургской зимой 1820 года поэт жил воспоминаниями о московских встречах. Какими бы сильными ни были его увлечения А. О Роесет и А. А. Олениной, он не переставал думать о Гончаровой. В первопрестольной жил лучший друг Пушкина Павел Воинович Нащокин, и в марте поэт был уже там. Остановившись в гостинице, о.н стал наносить визиты родственникам «и друзьям. В Москве жил дядя Пушкина — Василий Львович и тетка — Елизавета Львовна с мужем. Поэт побывал у них, но боль­ шую часть времени проводил у Вяземских, Нащокина, где пользовался особенным гостеприимством. Здесь он делился литературными новостями, читал стихи. По старой дружбе Пушкин заходил к сестрам Ушаковым, но более всего ему не терпелось увидеть Наталью Николаевну Гончарову. До знакомства с нею Пушкин намеревался свататься к своей однофамилице и дальней родственнице — Софье Федоровне Пушкиной. За ней, кстати, давно ухаживал другой молодой человек— В. А. Панин, которому она вскоре и отдала свою руку. Особенно страстными почитательницами таланта поэта были сестры Екатерина и Елизавета Ушаковы. «В се думали, что Пушкин влюблен в Елизавету Николаевну Ушакову,— пишет современник,— но он ездил к сей последней, чтобы два раза в день проезжать мимо окон Гончаровой» (.«Русский архив»).