Сибирские огни, 1976, №2

10р видит современную документалисти­ кие в свете многовековой традиции. Широкое распространение документалиста I сегодня он объясняет «эстетическими Древностями времени». Документализм, й верному утверждению ученого, отнюдь й фон не что-то внешнее, документализм Дроко входит в самую структуру произ- (едення, оказывая заметное влияние на канровую сущность его. Весьма ценной представляется и мысль том, что «документализм противопоста­ вил себя крайним уходам от действитель- аости, мифотворчеству». Мифотворчество, шезмерная субъективизация искусства, на- р'Шение исторической конкретности — вот й1у определенным образом противостоит 10кументализм. Сегодня, по справедливо- ,у замечанию Я. Явчуновского, не может юлучить художественную правомерность мнцип, некогда провозглашенный А. Дю- |3: «История служит для меня гвоздем, на ,оторый я вешаю свои сюжеты». Но все это совсем не означает, что доку- оттализм находится в постоянном кон- ' пикте с художественным вымыслом, с «Цческой фантазией, с воображением пи­ сателя. «Фантазия,— как говорил К. Фе- „н_ не единственный, но (на мой взгляд) амый сильный инструмент писателя-ху- южника. Богатство ассоциаций, блеск ком- юзиции, сила контрастов — могуче-дейст- аенные приемы изобразительности. Все они, ик я множество других приемов, дети од- ной матери, имя которой — воображение [удожника. Без воображения нет художни- ia. А правду жизни только И под силу от­ разить настоящему художнику». Мы имеем дело не с каким-то абстракт- зим явлением — документализмом вообще. Мы имеем дело с документализмом в ис- зусстве, литературе. И если писатель обо­ значает жанр своего произведения, к при­ мру, «повесть», пусть и с добавлением — «документальная», это заставляет его сле­ довать законам искусства. И судить мож- 1л и нужно такое произведение только лозаконам искусства. Абсолютно прав, как мне кажется, ис­ следователь В. Н. Еременко, который еще в 1967 году в статье «Память времени Довременная художественно-документаль­ ная проза)» писал: «Сам принцип твор­ чества, «механизм» создания художествен­ но-документального произведения остает­ ся тем же, что и для собственно-художест­ венной литературы. Главным является все тот же принцип художественного обобще­ ния и типизации, которые ведутся через отбор, через осмысление фактов, «угадыва­ ние» писателем перспективы их развития. Простая сумма документов не дает ху­ дожественно-документального произведе. вия, оно рождается в результате деятель­ ности «избирательного зрения» писателя и осмысления фактов и явлений действитель­ ности» (Сб. «Обогащение метода социали­ стического реализма и проблема многооб­ разия советского искусства». М., «Мысль», W67). Какими путями идут авторы художест­ венно-документальных произведений, ос­ мысливая, обобщая и типизируя факты и события? Как соотносится в этих произ­ ведениях подлинное, документальное с «угадыванием» перспективы, иначе говоря, с художественным вымыслом? Насколько органичен этот синтез документального и с ымышленного? Ответы на эти вопросы позволят не толь­ ко определенным образом классифициро­ вать современную художественно-докумен­ тальную прозу, но и наметить наиболее перспективные пути ее развития. Обратимся к произведениям историко- революционной тематики последнего вре­ мени — романам А. Югова «Страшный суд», А. Алдаи-Семенова «Красные и бе­ лые», С. Сартакова «А ты гори, звезда», повести А. Шастина «Шаг до истины». С повестью А. Шастина «Шаг до исти­ ны» справедливо связывают литературную зрелость писателя. В предисловии к пове­ сти С. Залыгин отмечал, что написано это произведение «человеком талантливым, зор­ ким, современным». А. Шастин, безусловно, учитывает опыт своих предшественников. Определенным об­ разом повесть «Шаг до истины» пере­ кликается с первым советским романом «Два мира» В. Зазубрина. Летописец граж ­ данской войны в Сибири широко исполь­ зовал в своем романе документы эпохи. Он стремился дать читателю живой и правди­ вый рассказ о только что отгремевшей гражданской войне. Не всегда удавалось В. Зазубрину достичь органического един­ ства исторических документов с худо­ жественной тканью произведения. Порою используемые документальные материалы носили лишь информационный, иллюстра­ тивный характер. В произведении нашего современника до­ кументальное начало занимает значитель­ но меньшее, чем в «Двух мирах», место. Однако А. Шастин как будто сознательно идет на иллюстративность и своеобразный орнаментализм в использовании докумен­ тов. Вне сомнения, что документы, выне­ сенные в начало глав повести, помогают автору создать более или менее точную канву времени, определить место действия тех или иных эпизодов. Больше того, не­ которые из документов оказываются свое­ образным камертоном, определяющим зву­ чание, тональность следующих за ним глав. Такие документы не позволяют авторской фантазии уходить слишком далеко от пер­ воисточников в вымышленных сценах. И все же многие документы носят и в этом случае служебную функцию, а порою они просто не обязательны, ибо органиче­ ски не вписываются в художественное ■по­ вествование, ориентируют читателя скорее на внешнее, чем на внутреннее, художест­ венное освоение эпохи. В самом деле, документальный зачин каждой главы содержит немало информа­ ционного материала. Например, к главе 1: «Генерал Каппель умер в Утае 27 января в 12 часов 35 минут дня. Командование пе­ решло к Войцеховскому... Войцеховский от.