Сибирские огни, 1976, №2

думаешь, не изворачиваясь, не малодушничая... Вот взять и ск азать Т е ­ рехову: изолгался, мол, я и ничем тебе не помогал. В с е было совсем наоборот...» — Зачем же мне огорчать тебя, отец мой? — заговорил Васильев .— Ты же прекрасно знаешь, как я люблю тебя. И могу ли обидеть отказом? Михалыча посылаю, спасибо, роднуля. Чем мог, тем помог, дело прош­ лое. Старался. И забудем об этом. А твоего проказника, знаешь, как я исполню? Я его с яблоками исполню, вот как! С шампанским! С кр а с­ ным перцем из города С амарк анд а ! В се мое семейство выпьет за твое здоровье, сэр! Прими благодарность от супруги моей. Она в восторге! Мало того, она выразила согласие поехать с Михалычем, чтобы лично тебя поблагодарить. Моя супруга обожает тебя... Так, видимо, и суждено было закончить путь жизни Пете, великому артисту, богатырю тетеревиного племени. Е го съест Агасфер -Васильев . Вечный Зам , тоже в своем роде великий артист. Артист непотопляемо­ сти, выживаемости, сумевший привести в гармонию свою совесть со сво­ ими принципами. Он съест Петю и запьет шампанским, пряча удоволь­ ствие за темными очками. И ни один мускул не дрогнет на его лице праведника и профессионального святоши. А если з а темными очками все-таки что-то дрогнет, засуетится, такое маленькое, черненькое, как домовая мышь, то ведь это никому не увидеть... Память о Пете останется только в душе Терехова, и она будет жить пока жив сам Терехов. И вырастут Петины сыновья, дети той тетерки, что любовалась маршами и танцами Пети. Они, надо надеяться, тоже будут сильными, отважными, достойными славного своего отца. Но всегда ли дети бывают вровень с отцами?.. 19 Терехов чувствовал себя разбитым, почти больным, и, как всегда в такие минуты, ему захотелось полного одиночества, почти небытия Может быть, беспричинная тоска эта была усталостью от монастырско­ го однообразия жизни, лишенной внешних событий, той пестрой игры- суеты, которая со ставляет иллюзию полноты бытия. Терехов лежал на поляне в потаенном уголке парка и бездумно смотрел в небо. В чистой голубизне его плыли облака-призраки, облака- дымки. Поляну обступали березы, которые нынче ночью выбросили на­ конец, первый листок, и лес затопило зеленым маревом-туманом Д е р е ­ вья струились на ветру, но листва лопотать еще не умела, а лишь шептала. fie, ПРИЧИН для ™ ски вР °да и не было: работа над романом шла ровно, без спадов. А инои день Терехов едва успевал записать все события ко­ торые перед ним разворачивались. Этим он и жил’ ничто иное не волновало его, кроме того, что проис­ ходило на страницах рукописи. б и п Л / и * 1 ШЛЗ гРажданская война. Осенним глухим вечером Ли з а с о ­ биралась в ночную конную разведку... Г 3 Г° РеЧЬ Н3 ДУШ€’ сомнения? Д а - он взвалил на плечи будет тяжелее’ ° ? , 3нал: как ианУРИтельно долог путь, и чем дальше, тем б о л ь ш ^ й ^ п т е ДОИДУ Же я’ все равно д0йду — думвл Терехов. — В оольшои работе годы проходят не ярко, но скоро». не боятьсяРеМеНН° Д0Йдете' Главное — не останавливаться. И ничего