Сибирские огни, 1976, №2

Терехов так зад ум ал с я , что испуганно вздрогнул, когда его что-то легонько ударило по ботинку. Он поравнялся с прямым стариком в м а ­ кинтоше, который ш а гал , высоко подняв голову, осторожно ощупывая палочкой дорогу. Он-то и задел Терехов а по ноге, извинился, и только теперь до Терехова дошло, что давно уже видит эту прямую спину, о т­ кинутую н азад голову в шляпе-канотье, эту палочку, порхающую по тротуару. — Извините, милейший, — тонким стариковским голосом повторил старик. — Будьте любезны, Консерваторский переулок я не прошел? — Нет, нет. В ам надо перейти сейчас на ту сторону. Позвольте, я провожу вас. Мне по пути. — Будьте добры. У слепого была белая клинышком бородка, большое одутловатое лицо с сухим прямым носом. Ша г ал он трудно, дышал тяжело, рука, за которую поддерживал его Терехов, была тонкой, немощной, одна вы­ сохшая кость. Семьдеся т с лишком, а может, д алеко з а восемьдесят, и вот бредет сквозь грохочущий мчащимися с т а д ами машин город наеди­ не со своей вечной ночью! «А вдруг я веду Е Г О ? — неожиданно пришла Терехову странная мысль.— Я разыскиваю его следы, хоть что-то стремлюсь узнать по ветхим бумажкам , а он живет, может быть, на одной из этих вот улиц! Жив ведь до сих пор и здрав с тву е т Никанор Христофорович Иванов и д аже водочку попивает!» — Я могу проводить в а с,— предложил Терехов. — Вы в консер­ ваторию? — Бла г од арю . Не утруждайт е себя. Господи, что-то надо придумать, разговориться. В с е бывает: можно лицом к лицу столкнуться с человеком, которого всю жизнь разы­ скиваешь! — Прощайте! Тон вежливо холодный, и ничего не было в этом старике пришиб­ ленного, инвалидного, свойственного людям , обиженным судьбой Он это был или нет, но ОН вел бы себя, наверное, так же, подумал Тере­ хов. Но слепой! Что ж, молодые люди, уходившие в революцию, теряли все: здоровье, молодость, семьи, близких. И жизни. И зрение... Старик кивнул, но по тому, что смотрел он в это время куда-то по­ верх крыш, можно было д о г ад а ть ся , что не видел он ни ответного покло­ на Терехов а , ни улицы, по которой шел, ни неба над головой. . Остановить бы его и прямо спросить: не он ли Кузьмин-Андреев. Ра зыскиваю , мол, человека, который всю жизнь боролся за сч асть е лю ­ дей, хотел узнать, счастлив ли он сам на з ак а т е жизни? Но слепой старик уходил, ш а гая уже переулком^ прямой, ^с откину­ той н а з ад головой, ощупывая палочкой свой залитый чернотой путь. Впрочем, это мог быть совсем дру гой человек, музыкант или препо­ д аватель консерватории. Или просто безвестный слепой старик..- В читальном зале партийного архива у Т ер ехов а был свой стол, всегда заваленный газетными подшивками, стопками дореволюционных изданий, старых и новейших научных исследований, монографий, дис­ сертаций, публикаций, фотокопий листовок, прокламаций, фальшивых документов. В с е это натащила Терехову милая Люсеньк а, л а сков ая мо­ лодая женщина, видимо, недавняя школьница, не потерявшая еще при­ вычку завязывать волосы белой лентой и краснеть. Терехову было приятно слышать, как Лю с я , высокая, легкая, не­ слышно витает по -залу, кому-то что-то принося, кого-то с неизменным удивлением выслушивая. Н а ее лице с чистыми, ясными глазами было