Сибирские огни, 1976, №1

Все началось вечером. В клубе полно народу, заняты все кресла, и мнргие, оставшись без места, уже успели принести из дому кто стул, кто табуретку, а кто устроил что-то вроде скамеек, приспособив для этого толстые чурбаки и доски. Много ребятишек, и у женщин на руках — дети. На сцене трибуна и стол президиума, покрытый красной скатертью. Я неотрывно смотрю на сцену, на новобранцев, которые сидят за сто­ лом,— восемь парней, выросших в Ветлужке. На них черные костюмы, белые рубашки с галстуками, и это непривычно, непривычно не только мне, но и всем сидящим в зале, потому что очень уж редко извлекается праздничная одежда из сундуков и шкафов. По рядам говор, женщины громко ахают, глядя на ладных парней: — Вон какие орлы... — Они теперь — красивые..- Все новобранцы родились уже после того, как я ушел из Ветлужки, и чьи они, можно определить только по сходству с родителями. Ну, вот этот, с краю стола, мне хорошо известен — Василко Ермаков, рядом — Коля Лапшин. А это чей же? Я спрашиваю у сидящего рядом Епифана, и он, укоризненно качнув головой, отвечает, прибавив: «Ну, Дмитрий Петрович, вы скоро и грабли забудете, как называются». Я не обижаюсь: мне действительно стыдно. Зал затихает: из боковой двери прошел на сцену и стал у стола Ани­ кей Игнатьевич. — Товарищи!.. Сегодня мы провожаем в ряды Советской Армии зем­ ляков, сынков наших...— голос председателя колхоза дрогнул, он подо­ зрительно прокашлялся и долго молчал, пытаясь совладать с волнением. — Конечно, ото всей души желаю вам, ребятки, хорошей службы. И еще хочу сказать: несите службу верно, как ваши отцы и деды, не посрамите Ветлужку нашу... Зал захлопал в ладоши, расшумелся. — А теперь,— Аникей поднял руку, успокаивая зал,— -слово имеет ветеран колхоза, участник трех войн, Прохор Савват-еевич Ощепков. Держа голову как-то вперед, -словно не чая быстрее добраться до трибуны, по боковому проходу шел дед Пельмешек- Несколько ступенек, ведущих на сцену, смутили, наверно, его, разволновавшегося, и, не имея сил взобраться по ним, дед остановился у сцены. — Ну, сынки, и вам пр-испело в дорогу собираться, черед отвести, за честь людскую постоять. Работали вы у нас — чего скажешь — молод­ цы, так и в строю не спотыкайтесь. Служите честно и благородно. А что- бьгне забылась земля наша ветлужинская, возьмите ее с собой. Оборо­ няйте от врага, если посягнет, позарится... Доставая из карманов брюк и пиджака маленькие холщовые ме­ шочки, Прохор Савватеевич через Аникея передавал их на сцену. — Храните, ребятушки, храните...— тихо проговорил дед Пельме­ шек, передав последний мешочек, и, повернувшись, отправился на свое место. Аникей Игнатьевич самолично вручал и подвязывал на руку имен­ ные золотые часы: их только утром привезла из гравировки счетоводка. Пожеланиям не было конца, из разных концов из зала то и дело -слыша­ лись шутки. Носите, ребята, золото, а пуще всего берегите его от сглазу... — Заводить не забывайте... — По нашему, ветлужинскому времю ставьте... — От клопов берегите, стрелки обкусают... На прощанье выступали свои, доморощенные артисты, а когда кон­ церт кончился и народ стал расходиться, в зале остались только ново