Сибирские огни, 1976, №1

ди двоякие. Вроде бы ничего плохого Федотушка никому не делал, но и добра без корысти — тоже. — На операцию я не поехал, стал сам лечиться. Видишь вот — хо­ жу, белый свет копчу. Счас вот снежок выпал — рысака в сани закладу и воду возить.— Он рассмеялся.— Кобель у меня, Шустрик. Запрягу его, бочку на сани,— только кусты мелькают. Коровешки да телятишки, воды много надо, хозяйством-то неохота попускаться. А моя Семеновна што? — отплясалась. В позапрошлом годе Сашка в гости приезжал, вы­ пила она рюмочку за встречу, да с головой с тех пор и мается. Шумит, говорит, как котел. Перед октябрьскими тут, недавно, гонит в ограду гусей, а те никак не идут, да и только- Пригляделся, гремлю ей в окош­ ко: зачем ты, старуха, чужих-то гусей гонишь? — Как так чужих? На­ ши это гуси, наши. — Да как же наши, вешалка ты старая, когда я их сам химическими чернилами метил. Остолбенела вроде, прут опустила, а потом спять за свое: Федот, гусиха-то вроде наша... Тьфу ты и с рабо­ той такой.... Федотушка снял с лавки рубанок, потрогал пальцем резец. — Рубанком и стружишь? Я развел руками — шерхебеля нет, рубанок быстро забивается гря­ зью и мелкой стружкой. — Так чего ко мне не пришел? У меня две шершепки. — Да неудобно как-то... — Чего неудобно? Неудобно только на шершавой лавке нагишом лежать... Так ты как — все лесу служишь? — Служу-.. — Чтой-то, Петрович, плохо вы служите... Афанасий вон наш рас­ пилен — как все одно ему тридцать. Он ведь меня не намного моложе. Дураку дай в руки топор: ни заботы, ни догляду, только в рюмку и смот­ рит. Будто последний день доживает, последнюю тряпку, как телок, до­ жевывает. Какой лес-от от Красного мысу до самой фермы был, хорошо с войны направился. А бригадир, помнишь Митрия Вершинина? — указ дал: в подгорье самое навоз и жижу валить. На метру все заплыло, лес- от споднизу и задохнулся, одни сухостоины торчат. Так нет, чтобы эти на дрова пустить — добрый лес везут. Оно как у худой коровы полу­ чается: в траве по колено стоит, а все по сторонам зырит. Рядом с фер­ мой поле, туда бы и валили... Ну, ты трудись, мешать не буду, — под­ нялся мой гость.— Ох, труды наши славны, невабвенны... Поясницу вот ломит — спасу нет..- Заходи... Сашка карточку на днях прислал, со всем семейством... Важный он у меня, приметный.. После ухода Федотушки я уже без прежнего рвения наводил поря­ док в бане. Завалинки, забор, баня — все это хорошо, утешение маме. Да ведь не гости мы, пока живем. — Иди обедать,— позвала мама. — Возишься тут с самого утра. Мне одной-то какого еще мытья надо? Одной поигошини хватит... Че Фе­ дотушка приходил — по делу или так? — Да так, поговорили... 9 Рано утром я пришел в контору, на наряд — посмотреть, погово­ рить. Но наряда, какие бывали прежде — с табачным дымом, с длин­ ными рассуждениями до первого обеда, каким зовут обычный завтрак, с перебранкой и даже матом, — уже не было. Люди, получив задание, как-то незаметно расходились. До того, как попасть на наряд, я встре­ тился в коридоре со здешним лесником Афоней, который, по всему, уж е . успел похмелиться: от него воняло чесноком и лавровым листом — наив