Сибирские огни, 1976, №1

тегориями. Человек изменил себе — и он себя казнит (или жизнь его неизбежно каз­ нит?). Такова судьба ,и Гришки Кутерьмы в «Сказании о граде Китеже», и Григория Грязного в «Царской невесте». А знамени­ тый монолог ФеВ|ронии из «Сказания о граде Китеже» — «Оглянися умными оча­ ми»— это же одна из проблем всего русского искусства с его человечностью, с его -совестливостью. Вот эти принципы высочайшей нравст­ венности и привлекли театр в русской клас­ сической опере. Ими и руководствовался он в разные -периоды жизни. Есть еще одно типичное для русской культуры свойство-— уважение к иной культуре, иному народу. И потому, стре­ мясь быть, по преимуществу, театром рус­ ской классики, он в то же время делал и делает благородное дело, знакомя сибиря­ ков с лучшими произведениями мировой оперной литературы, с творчеством компо­ зиторов братских стран социализма, наро­ дов советских республик. * * # Итак, театр поднял занавес. Вслед за «Сусаниным» на афишах появились «Евге­ ний Онегин», «Кармен». Новосибирцы уже услышали и полюбили А. Кривченю, В. Ар­ ка,нова, Л. Мясникову, М. Киселева, Н. Пер- возва-нскую, В. Сорочинского. Они от­ крыли для себя «Травиату», «Запорожца за Дунаем», «П-иковую даму», «Чио-ччо- сан», «Фауста»; молодая оперная труппа формировала репертуар. Настал день, когда театр пригласил зри­ телей на первую балетную премьеру. Об этом приходится говорить особо, потому что тогда, в первые два года работы, балет­ ная труппа — за исключением небольшого числа профессиональных танцовщиков — формировалась из учащихся студии, соз­ данной в театре. Недавние участники са­ модеятельности одновременно овладевали основами классического танца и актерского мастерства, постигая танец как органиче­ скую часть единого сценического действия, как способ -самовыражения. И -вот «Корсар» Адана — романтика бла­ городных и великодушных пиратов, пыш­ ный, таинственный -и великолепный Восток, выдуманный европейцами. Много было в этом -первом спектакле детски-наивного и в хореографической лексике, и в постиже­ нии характеров. Но это был, наконец, соб­ ственный спектакль (до той по-ры балет участвовал только в опер-ных постанов­ к а х )— и из его -слабостей, из его уроков выросла та мера профессионализма, кото­ рая позволила через год — в 1947 году — -представить на -суд зрителя поднятые му­ зыкой Чайковского до высот драмы роман- тическ-ичжазочные образы «Лебединого озера» (балетмейстеры М. Моисеев и К. Сальникова, дирижер Е. Заблоцкий, ху­ дожник Б. Кноблок). В том же 1947 году произошло событие, в-первые заставившее заговорить о новоси­ бирском театре всю страну. И событгем этим стал балет «Доктор Айболит». ...Помните — веселый домик на берегу ве­ селого моря, к-ружево вс. 1 на самой -большой ветке - «Пациенты! Будьте взаимш кушайте д.руг друга». И на ли-вая Лиса и самоотверженна/. . . простодушный старый доктор и жестокий Капитони. А фантастика люминесцентных красок в «африканском сне» Танечки и Ванечки! А темнокожий мальчик Рики-ток, нашедший верных друзей! Стихия доброй лукавинки, озорной выдумки, царящая на сцене (балетмейстер М. Моисеев, дирижер И. За-к, художник Б. Кноблок), когда-то безраздельно овладела нами, первыми зри­ телями. Теперь мы приводим на «Айболи­ та» -своих детей, а кто-то уже внуков... «Большой спектакль для маленьких зри­ телей»— так назвала его критика. Это был пер-вый в советском музыкальном те­ атре балет для детей. И в том, что он по­ явился, «повинны» новосибирцы: о-ни при­ гласили молодого композитора И. Морозо­ ва, он многие месяцы работал над своим детищем вместе с постановочной группой. В этой совместной работе родились насто­ ящий оимфоиизм, образность языка, точ­ ность и меткость -музыкальных характерис­ тик, большая гуманная идея, изящество и праздничность оформления — все то, благо­ даря чему чудесный «Айболит» не стареет до сегодняшнего дня. В 1948 году спектакль Новосибирского театра оперы -и балета «Доктор Айболит» был удостоен Государственной премил СССР. И если с «Ивана Сусанина» начинается одна из основных «линий жизни» коллек­ тива как театра больших мыслей и боль­ ших чувств, то «Доктора Айболита», ду­ мается, мож-но считать отправной точкой пути, на котором уже через десять лет после рождения — во время первых москов­ ских гастролей — он был наречен критикой «коллективом пытливой мысли, желающим работать ,не по шаблону, идти своим пу­ тем», Пресса уже тогда отметила: «Одной из наиболее привлекательных черт творче­ ского облика Новосибирского театра яв­ ляется его -новаторство...», «стремление свежо, своеобразно строить репертуар». Вот они, «два кита» этого театра! Давайте вместе — очень бегло — мыслен­ но перелистаем старые афиши. Одна пре­ мьера, другая... И -вдруг «точки опоры» те­ атра предстают перед вами удивительно зримо. Потому что здесь почти за каждым названием — большие, трудные, порой го­ ло,вокружительно-смелые творческие зада­ чи. поиски, решения. Событийность. Это слово все чаще сопро­ вождает появление -новых работ театра. 1948 год. Первая премьера «Бориса Го­ дунова» -и, по единодушному мнению кри­ тики, А. Кривченя становится в ряд луч­ ших исполнителей партии Бориса, Надо сказать, что перед этим, в 1946 году, «Бо­ риса» -поставили в Большом театре — и неудачно. Спектакль вызвал -дискуссию о путях воплощения оперы Мусоргского на советской сцене. Новосибирцы (дирижер И. Зак, режиссер С. Малявин, хо-рмейстер Е. Горбенко) поставили его как подлинно