Сибирские огни, 1976, №1

духа. Но он зачем-то упорно пил его по утрам и огорчался, когда жена запрещала ему это делать. Он оставил чашку и вышел на середину комнаты, одернул на боках свитер и запел: Живет моя отрада В высоком терему, А в терем тот высокий... Он давнр не пел, песня ударила ему в голову, как вино. Он допел ее до конца и начал другую, ту, которую пел когда-то дуэтом с сыном: про калину, что цветет у ручья. Он живет не знает Ничего о том, Что одна дивчина Думает о нем... Телефонный звонок оборвал песню. Сергей Сергеевич подошел к те­ лефону и обиженно сказал в трубку: — Да, я слушаю. — Можно Сергея Сергеевича? — Можно,— ответил Сергей Сергеевич,— это я. — Ну, зачем же так? — женский голос произнес это укоризненно.— Я прошу позвать Сергея Сергеевича Прошкина. — Я не Прошкин, но тоже Сергей Сергеевич,— это показалось ему удивительным, и он засмеялся. — Почему вы смеетесь? — спросил голос. — Потому что мне смешно,— ответил он,— вдруг понял, что я не один на свете Сергей Сергеевич. Женщина тоже засмеялась. Ее смех понравился Сергею Сергеевичу. — Знаете что,— сказал он,— давайте немножко поговорим. — Давайте,— согласилась она. — Вы любите петь? Она опять засмеялась коротко и легко, и он сразу понял—шсбит. И тогда он спросил: — У вас есть голос? — Есть. — А слух? — И слух. — Вы счастливая,— сказал Сергей Сергеевич,— вы можете петь и не озлоблять своим пением людей. Спойте что-нибудь. — Хорошо. И она запела: Ой, цветет калина Б иоле у ручья... Сергей Сергеевич замер. Нет, его поразило не то, что она запела гу же песню, которую он только что пел. Его сразило совсем другое — у певшей незнакомой женщины не было ни слуха, ни голоса. — Это хорошая песня,— сказал он, когда она замолчала,— ивы ее очень хорошо спели- — А теперь вы,— сказала она,— теперь вы что-нибудь спойте. Сергей Сергеевич понял, что это невыполнимо, и признался: —• Я пою только один. — Вы одиноки? — Нет. У меня есть жена и сын. А у вас? — Муж, сын и дочка. И еще — картины. Ни у кого нет столькокар- -тин. Наверное, их штук восемьдесят или сто. Я не считала.