Сибирские огни, 1976, №1

Удар приходится в скулу и высекает крошево светлых кремневых искр. Они густо плывут в глазах у Петра, осыпаясь, и стеной надвигает­ ся на него земля. Он не успевает выставить для защиты руки, и она всей своей твердой мощью нещадно обрушивается на его висок. И уже не искры, а серый, зернистый, как кварц, туман заволакивает глаза. Петр поворачивается и видит сквозь текучий, рассеивающийся туман Кирилыча, нащупывает острый кусок породы и медленно встает с иска­ женным, отмеченным настырной решимостью лицом. Жидким бруснич­ ным соком течет из носа по губам и подбородку кровь. Сторожко, приседающе Кирилыч пятится от Петра, оступается за кромку отвала и падает, всполошенно гребя руками воздух, на спину, гремуче катится вниз по крутизне отвала. Петр роняет кусок и идет, хлюпая носом, стирая рукавом мокроту. — Петруха-а! Петр оборачивается и видит Кирилыча. Он стоит на площадке от­ вала, потирает, скрючившись, колени. — Обожди, Петруха... Сгоряча я! — Пошел к...— матерится Петр крепким соленым матом, каким не матерился сроду; поднимает кинутый взрывом камень и трясет им в воздухе. Он спускается, не оглядываясь, тропою. Больно отдаются в затылке шаги. «Вот и стукнула тебя жизнь ключом по голове»,— усмехается он, стараясь ступать помягче, на носок, ощупывая вспухшие висок и скулу. Сочится, растекается по небу закат, подкрашивает алым проросшие в вышине облака. Молчаливое, притихшее, колюче щетинясь своими тон­ кими длинными иглами, стоит удивительное дерево — кедровый стланик...