Сибирские огни, 1976, №1

не Василий, который убежден, что все на свете заканчивается рано или несколько позже — само собою. Тот же Василий считает, что многое на свете — в частности квартирные взаимоотношения— область специфически женская, поэтому никогда всерьез не принимает квартирных событий и новшеств, а если и шумит, то скорее по инерции ,и из мужского самолюбия. Вот и теперь он склонен горячиться. В а с и л и й . Ты сдурела? Зачем вылезла с этой благотворитель­ ностью? Будешь за ними грязь таскать! Ол«ьга. Ты один умный... Забыл, как по соседским туалетам бе­ гал? А? Забыл, как носки стирать в прачечную сдавали? Забыл? Снова хочешь в баню каждую субботу ходить? Сдавай, ходи! А сына я мо'ро- зить не хочу! Теперь хоть по графику время есть какое-никакое, а рань­ ше эта мымра старая уснет в ванной, да еще и водой всю квартиру за­ топит... А Машка? Или не помнишь, как она по субботам до часу ночи сидела там и Аксенова читала? Ты этого хочешь? Добьешься, брошу я все, брошу... Уеду к матери в Беркуты... В а с ил и й. Ну ладно, перестань. Так ведь тоже нельзя. Машке только палец в рот положи, она всю руку откусит напрочь... Ол ь г а . Вася, да пойми ты, наконец-то, пойми, не будет здесь по- твоему, не будет по-моему... Машка привыкла к этому — графики, соб­ рания в крови у нее... Так ей легче. Ты тут покричишь да на работу, с работы на хоккей или в пивбар, а мне,расхлебывать. В а с и л и й . Ну ладно, что ты, ей-богу... Перестань... Перестань... (Тихо.) Парня не расстраивай, большой уж, все понимает. Ольга вытирает слезы, идет к окну. Кстати, окно их комнаты выходит во двор, в кирпичную стену соседнего дома. Василий подходит к Ольге, трогает ее за плечи. Ол ь г а . Вася, потерпи ты, бога ради, перебьемся как-нибудь до лета, а там оба отпуска убьем, но сменяем комнату, только ты потерпи, помолчи... Ну, ты же мне обещал... В а с и л и й . Хорошо, хорошо.. Черт с ней, с Марией Ивановной, пусть потешится... Встречу я ее потом еще где-нибудь в темном уголке... Ол ь г а . Сейчас жить надо, потом — видно будет. Иди к сыну. Василий шодходит к Игорьку. В а с и л и й (бодро). Покажи-ка, что ты тут мастрячишь, сынку? Иг орь . Электро-пистолет-пулемет. В а с и л и й . Жуть какая. Ха-ха-ха. Смотри, мать,— сын у тебя Ша­ пошников, Смит и Бессон. А зачем тебе эта «пушка»? Иг орь . Надо. В а с и л и й . Деловой мужик. «Надо». А матери когда помогать бу­ дешь? Опять сегодня ведро не вынес, за хлебом не сходил... Слышишь, Кольт? Как в школе дела-то? Иг ор ь . Нормально. В а с и л и й . Как там ваши дикие школьные звери? Слушай, поче­ му бы вам лошадь не поместить в свой живой уголок? Стоит лошадь, жует бородинский хлеб, вполне, по-моему... Ха-ха-ха! Игорь опускает голову. Откладывает железки в сторону. Плечи его вздрагивают. В а с и л и й . Ты чего? Чего ты, Игорек? Кошку жалко? Ничего, брат, не поделаешь... Ну, померла, не воскресишь... Жалко, конечно, но не стоит вешать носа, а напротив, .крайне полезно держать хвост мор­ ковкой или пистолетом. И г о р ь. Василису враги отравили. В а с и л и й . Что за глупости ты говоришь? Бред какой-то... Кого отравили? Иг ор ь . Василису. Враги... В а с и л и й . Вот что, конструктор, ты (Меня слышишь? Иг ор ь . Слышу.