Сибирские огни, 1975, №12

90 ФРАНЦ ТАУРИН остался без вознаграждения... Легкое нездоровье или, вернее, непри­ вычка к этапу побудили меня приостановиться на дороге и ввели в не­ предвиденные расходы. Хотя у меня и есть еще деньги, но я счел благо­ разумнее сделать заем. Если получу просимые деньги, от 100 до 200 рублей,—уплатите за меня их, адресовав Петру Ивановичу Кузнецову, в Красноярск, и сделайте это как можно скорее, не ожидая дальнейше­ го уведомления от меня... ...Всем стоящим того передайте мой сердечный привет,— кому в особенности — мне нечего Вам говорить...» Одно упоминание об Анне Николаевне воодушевило и повергло в дерзость. Да и как утаить то, чем переполнена душа! Хоть Эзоповым языком, но высказать... «Я постоянен и в привязанностях, и в ненавистях. Живите жизнью настоящею, живою, а не дремотным прозябанием. Старайтесь помнить притчу о девах. Прощайте. Я знаю, что Вы не забудете своего друга...» Перечитал, посидел в задумчивости и сделал еще приписку; «Вот Вам мои последние стихи,— писанные еще на Оби: Я не создан невольником петь! Я тогда воспою этот край. Когда воля посеет в нем рай, И проснувшийся разум сотрет Человека осиливший гнет. Н. С.-С.». 4 Стараниями доктора Зеленского встреча всех руководителей вос­ стания, наконец, состоялась. Левандовского из Рыбинской слободы до­ ставили в больницу на операцию. Сулимский приехал нелегально, под фамилией Яблоньского. Впрочем, нелегальность эта была весьма отно­ сительной. Полицмейстер Борщев, державший его теперь под неусып­ ным наблюдением, был достаточно хорошо осведомлен о его поездке. В целях конспирации доктор Зеленский решил снова уложить на койку Ляндовского и Серно-Соловьевича и поместить их в палату, где уже лежал старый вождь, с тем, чтобы остальные пришли как бы про­ ведать больных своих товарищей. Но Ляндовский решительно запротестовал: — Осторожность—великое дело,—сказал он доктору,—но все хоро­ шо в меру. Сидеть на койке в подштанниках и вести дебаты шепотом! Нет, дорогой пан доктор! К дьяволу подштанники и больничные хала­ ты! Мы встретимся как друзья, как мужчины, за праздничным столом. Клянусь пресвятой девой, мы заслужили честь быть вашими гостями! Зеленский сказал, что такая мысль и ему приходила в голову, но он усомнился, не сочтут ли ее слишком дерзкой. — Ах, дорогой пан доктор! — возразил Ляндовский.—Мне давно кажется, что мы больны не дерзостью, а робостью. — Ну что ж, станем излечиваться от робости,—согласился док­ тор.— Будет по-вашему. Придется лишь на один день отодвинуть встре­ чу. Приглашаю вас, дорогой пан Павций, завтра отобедать у меня. — Почему завтра? — Должен же хозяин подготовиться к званому обеду. — Шуток не понимаете, пан доктор,—сказал Ляндовский,—Много ли времени нужно, чтобы поставить на стол бутылку вина и полдюжины стаканов? — Не позорьте хозяина,— очень строго заявил доктор,— Обед дол­ жен быть обедом. К тому же я, как любящий муж, обязан позаботиться